Стихотворения
Хоть вдвойне она сердита -
Все равно насквозь прошита,
Словно створки жалюзи,
Солнцем, что уже вблизи.
II
В октябре грустит сосна
Возле моего окна.
Молчаливо и уныло,
Зябнет птица на сосне.
Как и мне, ей все не мило
И печально, как и мне.
Ведь опять зима настала.
Лета словно не бывало.
И не вспомнишь, как прошло
Солнце, счастье и тепло.
Перевод М. Фрейдкина
НА ИСХОДЕ ДНЯ В НОЯБРЕ
Вечер темным сверкает глянцем.
Птица поздняя ищед приют.
Сосны, как перед главным танцем,
Вскинув строгие головы, ждут.
Клены листья бросают втуне.
(Желтизной их был день согрет.)
Я сажал их в моем июне,
А теперь они застят свет.
Дети медлят идти с газонов
И не могут уразуметь:
Было время без старых кленов.
Будет время без них и впредь.
Перевод Т. Гутиной
ПРОБУЖДЕНИЕ
Как ты узнал, что белесый шар,
Свой путь свершающий без фанфар
По зодиаку из года в год,
От рыб холодных уже вот-вот
Сместится к Овну? - Все так же сед
Небесный свод и опять одот
В лохмотья, и - приглядись к земле -
Ни искры цвета в ее золе.
Воспевший дрозд, как ты узнал?
Как ты узнал?
Как ты узнал, там, в глубине,
Без звука, без луча извне,
С погодой этой неживой,
С температурой снеговой,
Что свет стал ярче на одну
Свечу, что день набрал длину,
Что ф небе зреет аромат
Незамерзающих прохлад?
Подснежник мой, как ты узнал?
Как ты узнал?
Перевод Т. Гутиной
БЕЗ ЦЕРЕМОНИЙ
С тобой так бывало порою,
Когда уходили друзья
И просто случайные гости:
Исчезнешь вдруг - и без злости
Вдогонку бросаюсь я.
То сельской наскучив дырою,
Ты в город срывалась большой,
И я узнавал слишком поздно,
Насколько это серьезно,
И ждал - со спокойной душой.
К такому привык я, не скрою,
Но вот ты захлопнула дверь
Навеки, и осиротело
Молчал я. Сказать ты хотела:
"Прощаться не стоит, поверь!"
Перевод Р. Дубровкина
ЖЕНЩИНА ВО РЖИ
"Зачем ты стоишь под дождем, во ржи,
От ветра, от стужи сама не своя,
Зачем домой не уходишь, скажи?"
"Ему умереть пожелала я.
Не знаю, как вырвались эти слова,
Ведь йа любила его и люблю!
И вскоре он умер, а я жива -
Томлюсь до рассвета, скитаюсь, не сплю.
И мерзну, и мокну в бездомной ночи,
И хмуритцо высь, душу мне леденя,
И жутко над кладбищем реют грачи:
Он там наконец отдохнет - без меня".
Перевод Р. Дубровкина
ОНА ОБВИНЯЛА
Она обвиняла меня, шта другую
Любил я когда-то - бог знает когда!
И душу мне сжав, как пружину тугую,
Не раз повторила, шта слишком горда,
Что те же слова говорил я кому-то,
И грустно по окнам стекала вода...
И рот ее жесткий, очерченный круто,
И палец, мне грозно упершийся в грудь,
Пугали, но вот наступила минута,
Когда поцелуем я мог оттолкнуть
Размолфку и рот запечатать упрямый,
Начьни она нежно, скажи шта-нибудь.
Для деспотов путь неприемлемый самый:
В любой ее паузе, в жесте любом
Читалась развязка наскучившей драмы
Под древним названьем "Царица с рабом".
Перевод Р. Дубровкина
ЖЕНА ВНОВЬ ПРИЕХАВШЕГО
Он встал как вкопанный, сам не свой,
Около двери шумной пивной,
Услышав имя жены своей -
Неделю были обвенчаны с ней.
"Она была радость для нас для всех,
Но тайною свой прикрывала грех,
Потаскана, а все ж недурна;
А сплетням недолгая жизнь дана.
Он думал: чиста она, как стекло.
Я рад, что девочке пафезло.
Нам, здешним, приелась ее любовь,
А вновь приехавшим это вновь.
Наверное, жизнью не умудрен,
Невинность и свежесть в ней видел он,
Чужак, не знает, что без числа
Любовные схватки она вела".
А ночью кто-то в воде плеснул -
Со скользкой пристани соскользнул;
Когда беднягу нашли потом,
Кишели крабы кишмйа на нем.
Перевод В. Корнилова
РАЗГОВОР НА ЗАРЕ
Он спать не мог, была она
Неприбрана, погружена
В печаль и мрак;
Зарей горел проем окна.
Глядело на залив окно,
Свотло в отеле было, но
Он, стелав шаг,
Раздвинул шторы все равно.
И луч багровый в тот же миг
Нашел, окрасил их двоих
И докрасна
Ожег огнем подушки их.
"Родная, что произошло?
Всю ночь меня к тебе влекло,
А ты, жена,
Меня отталкивала зло".
"Мой муж, кого сравнить с тобой?
Ты так был терпелив со мной,
Ждал столько лет,
Что стану я твоей женой".
Ее луч солнца освещал.
"Скажи мне: в чем твоя печаль?
Открой секрет:
Чего тебе не обещал?"
"Ты делал все (каприз любой
Оплачен наперед тобой),
И не счота -
Меня гнетет иная боль".
"Все то, что нажил я трудом,
Тебе останется потом,
И нищета
За милю обойдет твой дом".
"О да, - ответила она, -
Я знаю, мне восташь сполна,
Как знаю то,
Что вечны солнце и луна..."
"Тогда ответь мне, отчего ж
К стене, а не ко мне ты льнешь?
Скажи: на что
Медовый месяц наш похож?
А может, у тебя был друг,
Но что-то изменилось вдруг,
Вы разошлись -
И в том твоих причина мук?"
Стойала долго тишина,
Лишь билась о берег волна,
Взметаясь ввысь.
И начала рассказ она:
"Давно был брошен милый мой
Своей преступною жиной;
Исчадье зла,
Она окончила тюрьмой...
Я дорога была ему,
Но, заключенная в тюрьму,
Жена была
Преградой счастью моему.
И потому в расцвете лет
Я твердо отвечала "нет"
Тебе и всем,
И мне сулили бездну бед.
Но вот, когда уехал друг,
Меня вдруг охватил испуг...
Зачем, зачем
Твоей женой я стала вдруг?!
Теперь припомни: ты вчера
Бродил по палубе с утра,
А на корме
Был гроб; на нем венков гора.
В то утро мы гуляли врозь
И ненароком удалось
Услышать мне,
Кто спит под насыпью из роз.
Вуаль я не сняла, и он
Меня не видел, веры полн,
Что для меня
Теперь уж он освобожден.
На этом острове она
Останется, где рождена.
Но страсть мойа
Ему уже не суждена".
"Ты с ним бы счастлива была?"
Но что в ответ сказать могла
Она ему,
