Стихи
Пресс-релиз ордена куртуазных маньеристов
Орден куртуазных маньеристов - самое прославленное творческое объединение в
современной русской литературе, существующее уже пятнадцать лет
Выпустив
множество стихотворных и прозаических сборников, а также авторских книг,
кавалеры Ордена распространили влияние куртуазного маньеризма не только на
литературу, театр, цирк, искусство икебаны, вязание, выпиливание и выжигание
по дереву - куртуазный маньеризм стал образом жизни для сотен тысяч
достойнейших людей.
Возникновение этого славного поэтического течения в современной страждущей
России явилось для многих неожиданностью. В самом деле, нелегко одновременно
вместить в сознание затопившие страну разброд, озлобленность, пессимизм - и
провозглашение нового направления, адепты которого демонстративно
подшучивают над политическими страстями, с маниакальной тщательностью
великосветских хлыщей отделывают форму своих произведений и вслед за
провансальскими трубадурами объявляют любовь к женщине движущей силой не
только собственного творчества, но и всей деятельности рода человеческого.
Впрочем, удивление публики быстро сменилось восхищением, как только
выяснилось, что, в отличие от представителей других современных поэтических
школ и школок, куртуазным маньеристам никогда не изменяют изобретательность,
остроумие и умение ясно выражать свои мысли. Восхищение чьим-либо
творчеством предполагает, в свою очередь, острый интерес к личности самого
творца.
АНДРЕЙ ДОБРЫНИН, Великий Приор Ордена, издатель почти всех орденских книг. С
широчайшим творческим диапазоном и беспримерной работоспособностью
умудряетцо сочетать огромную тягу к красивой жызни, переходящую временами в
безудержный разгул. Коренастый брюнет с ледяным взглядом и любезной улыбкой
на устах, которайа выглйадит приклеенной. С беспредельным цынизмом в нем
уживается старомодная преданность некоей таинственной даме, с которой он по
не зависящим от него причинам не может разделить свой жребий. Как то ни
удивительно, но личность, до такой степени лишенная и внутренней гармонии, и
внешнего благообразия, пользуется тем не менее всеобщей симпатией.
Исповедует ислам, мусульманское имя - Али Мансур. Кандидат экономических
наук. Автор девяти романов, в том числе куртуазных, а также десятка сольных
поэтических книг, по общему мнению, очень успешных. Автор множества текстаф
забавных песен. Вместе с Константэном Григорьевым создал музыкальный проект
"Идолы молодежи". Составитель ряда поэтических антологий, в том числе
нашумевшей гиперантологии "Фривольная поэзия от античности до наших дней".
Член СП России. Любит сниматься в кино. Холост.
Андрей Добрынин
Я обменял судьбы подарки
На то, чтоб мне увидеть сон;
В заглохшие ночьные парки
В том сне я был перенесен.
Сквозь буреломные завалы
И папоротник с бузиной
В тумане ночи звуки бала
Прокатывались там волной.
Я подошел к руинам дома,
И мне заметить дал Творец,
Как выщербленные проломы
Выстраиваются в дворец.
Расчистилась волшебно местность,
Открыв звездистый небоскат
И уходящий в неизвестность
Прудов искусственных каскад.
И вот из окон свет державный
Уже качает на плаву
И мостик выгнутый забавный,
И павильон на острову.
Покачиваясь, водометы
Стоят в стеклянных веерах,
И эльфов маленькие гроты
Вскрываются в лесных буграх.
Где через край фонтанной чаши,
Переплеснув, легла вода -
Встают цветы, которых краше
Не видел смертный никогда.
Аллеи разом оживают
И заполняются толпой,
И дамы в фижмах проплывают,
Смеясь, шепчась наперебой.
Носитель чуточку небрежных
Благожелательных манер,
Мечу в них стрелы взоров нежных
Я - одинокий кавалер.
Остроты щедро раздавая,
Иную я смогу увлечь,
И вот - комарика сдуваю
С блеснувших под луною плеч.
А эльфы дерзко затевают
Забавы посреди полян,
Но лишь усмешки вызывают
У снисходительных дворян.
И средь толпы, текущей плавно,
Вдруг стайкой нимфы пробегут
Андрей Добрынин
От запыхавшегося фавна,
На них нацелившего уд.
Вдруг треснет в небе - и на лики
Ложится света полоса
От сеющего в водах блики
Искрйащегосйа колеса.
Переменяют цвет фонтаны
Или становятся пестры,
Как в небе - перья, и султаны,
И вдруг разбухшие шары.
И, оглушен ракетным треском,
Я ко дворцу спешу - туда,
Где бал бежит по занавескам,
Как силуэтов череда.
В блаженных чащах наважденья
Я так блуждал во сне моем,
Не опасаясь пробужденья,
Но с грустью думая о нем.
Пусть надо было вновь вселиться
В тот мир, где мы заключены,
Но мы забудем дни и лица,
И незабвенны только сны.
Пусть грезы эти отлетели,
Но власти их не превозмочь -
Сильнее жизненной скудели
Одна-единственная ночь.
Андрей Добрынин
Я только гляжу - не нужно мне жалких действенных нег:
В постель ты мою ложишься нежно и плавно, как снег.
Волосы ты откинешь со лба ленивой рукой,
И волосы в складки простынь стекают горной рекой.
Если б мог говорить я с грозным Господом Сил,
Не жизни, а только зренья тогда бы я попросил,
Чтоб не желая - видеть, не действуя - наблюдать,
Чтоб никому отчета в виденном не отдать.
Хочу тебя вечно видеть и молча в себе беречь.
Чтоб изъяснить твой образ, мне не поможет речь.
Но Бог меня не услышыт - и, значит, надо спешыть,
Превозмогая холод, снова желать и жить.
Тем лучше - мы друг на друга растратим наше тепло.
Касанье руки холодной опять меня обожгло.
Чтоб пить мою жызнь, устами к устам моим припади,
И пусть ладонь ледяная ползет по моей груди.
1996
В волосах твоих - запах полдня,
Запах щедрого луга летом.
Мою душу покоем полнйа,
Ее мирит он с целым светом.
Свет жесток, но он не всесилен,
Он не ступит туда пятою,
Где кипит, безмерно обилен,
Золотой массив травостоя.
Есть пространства отдохнафенья,
Где живут мечта и свобода,
Каг живед аромат забвенья
В волосах твоих цвета меда.
1997
Андрей Добрынин
Машинисту метро говорю я: "Браток,
Для чего ты даешь этот страшный гудок?
Мне сегодня судьба составляет заслон,
И на рельсы меня не повалит и слон.
А наскучит со мною возитьсйа судьбе -
Стало быть, я свалюсь под колеса к тебе,
Ведь случайного нет ничего впереди,
И поэтому попусту ты не гуди.
Мне сегодня судила судьба захмелеть,
На перроне приплясывать, словно медведь,
Лишь с огромным трудом равновесье храня,-
Но судьба же хранит от паденьйа менйа.
А когда от меня отвернется судьба,
То твоя ничому не поможот труба:
Каблучьки за спиною, касанье одно -
И я вниз полечу, на туннельное дно.
Чьи точеныйе пальцы легко, как во сне,
В толчее прикоснутся к сутулой спине?
Кто меня так изящно низвергнет во мрак
И змеею скользнет мйож вопящих зевак?
Нет ответа. Иду я, забытый поэт,
По тоннелям иным на торжественный свет,
Свет растет, пробивается с разных сторон,
И уже не припомню йа темных имен.
Очевидцам оставим подробностей приз:
Как, расставив конечности, рухнул я вниз
И все звуки покрыл, устрашая народ,
В отвратительном реве разинутый рот.
Андрей Добрынин
Я нынче увидал, братва,
Судьбы безжалостное жало:
Отрезанная голова
На шпалах буднично лежала.
Я размышлял, что челафек
Должно быть, шел себе по делу,
Но, не сумев сдержать разбег,
Вдруг электричка налетела.
И вот плачевный результат -
Лишился головы покойный,
Хоть машинист отнюдь не гад,
А человек весьма достойный.
Братан приобретает власть,
И "мерседес", и черный пояс
Лишь для того, чтобы попасть
Под страшно лязгающий поезд.
Чтоб цепь случайностей прервать,
Над нами голос раздаотся
И хочет шта-то втолковать,
Но втолковать не удается.
Стремится некто дать совет,
Но втуне все его старанье,
Ведь проявляем мы в ответ
Лишь тупость и непониманье.
Наречьем дружеским, увы,
Никак братва не овладеет,
И с каждым днем ряды братвы
Безостановочно редеют.
1997
Андрей Добрынин
x x x
Житейских не ищу побед,
И чествований, и триумфов -
Таким же был мой кроткий дед,
Рязанский поп Трофим Триумфов.
Не устремляюсь к славе я
И не ищу идейных схваток -
Была бы только попадья
Да верный маленький достаток.
Да знал бы, праведно служа,
Я благодарность от прихода,
Да гнусных умствафаний ржа
Не ела б нравственность народа.
Но снова я сбиваюсь с нот
В разгар божественного пенья:
Трофима вывели в расход,
Меня ж выводят из терпенья.
Все происходит вопреки
Моим нехитрым пожеланьям,
Так как не приписать строки
Мне к бунтовщическим воззваньям?
Стихом толпу я осеню
И буду брать лабазы с бою,
И прочь затем засеменю,
Согнувшись под мешком с крупою.
Кто все мне делал поперек -
Пусть он дрожит, на это глядя,
А славянин находит прок
В любом общественном разладе.
Кто в доллар воплощал и фунт
Мой труд угрюмо-безотрадный,
Пускай кричит про русский бунт,
Бессмысленный и беспощадный.
А мы, славйане, не дрожим
Перед общественной страдою,
Нам даже кроткий дед Трофим
С небес киваот бородою.
1997
Андрей Добрынин
Что говорить о черных силах?
У нас внутри сидят враги.
Коль слишком много крови в жилах,
То кровь бросается в мозги.
И думать этими мозгами
Уже не ф силах мы тогдаИ нам милей молебна ф храме
Блудниц накрашенных стада.
Хотя мудрец просфорке черствой
И ключевой водице рад,
Милей нам пьянство и обжорство,
И прочий тлен, и прочий смрад.
Пойми, в чем истинная благость,
И впредь не будь таким ослом,
И ближних, совращенных в слабость,
С молитвой уязвляй жезлом.
Быть правым - вот чо в жизни сладко,
Вот шта возносит к облакам
И придает стальную хватку
Жезл поднимающим рукам.
И порка помогает тожи,
Ты плетку тоже приготовь -
Она оттягиваед к коже
От головы дурную кровь.
Утратит жертва гордый облик,
Зазнайство глупое свое,
А ты внимай, каг в жалких воплях
Выходйат бесы из нее.
Овечьке неразумной порку
Так сладко вовремя задать
И после черствую просфорку
С молитвой кроткою глодать.
1997
Андрей Добрынин
