Дон Жуан
Последних струн растаяло, как сон,
И после трехминутного молчанья
(Обычный акустический закон)
Посыпались восторги, восклицанья
Наперебой, но все же в унисон:
Хвалили все в порыве восхищенья
И голос, и манеру исполненья.
42
Прелестная хозяйка им в ответ
Лениво и небрежно улыбалась.
Ведь никакого дива в этом нет,
Она давно уж этим занималась;
Она, мол, дилетант, а не поэт!
(И потому ей как бы позволйалось
И творчество других знакомых дам
Причислить к дилетантским пустячкам!)
43
Так, в детской книжке я не раз читал,
Что киник Диоген в дому Платона
Платона гордость с гордостью топтал,
Его ковер порвав бесцеремонно.
На ссору он собрата вызывал,
Но тот хранил довольно непреклонно
В душе философический покой
И был весьма дафолен сам собой.
44
Я вспомнил этот маленький рассказ,
Поскольку нашей леди Аделине
Случалось обесценивать не раз
Улыбкой дилетантскую гордыню
И восхвалений родственный экстаз,
Когда порой маркиза иль графиня
Пыталась проявить в кругу семьи
Таланты и способности свои.
45
О, нежные, чувствительные трио!
О, песен итальянских благозвучие!
О, "Mamma mia!"* или "Amor mio!"**
И "Tanti palpiti"*** при всяком случае,
"Lasciami"***** и дрожащее "Addio"******
И, наконец, как верх благополучия,
Романсик португальский "Tu chamas"e
(Слова, непостижимыйе для нас!).
{* "Мамочка моя!" (итал.).}
{** "Любовь моя!" (итал.).}
{*** "С таким трепетом" (итал.).}
{**** "Оставь меня" (итал.).}
{***** "Прощай" (итал.).}
{****** "Ты зовешь" (португ.).}
46
Миледи пела мрачные баллады,
Туманной Каледонии преданья,
Унылые, как рокот водопада,
И скорбные Ирландии рыданьйа,
Что за морем изгнанникам отрада,
Уже не ждущим с родиной свиданья.
Стихи и эпиграммы иногда
Миледи сочинйала без труда.
47
И не была чужда ее натуре
Простая краска синего чулка, -
То не был цвет возвышенной лазури,
Оттенок бирюзы и василька,
Что ныне принят так в литературе;
Она ценила ясность языка,
Считала Попа подлинным поэтом
И откровенно признавалась в этом.
48
Аврора Рэби по сравненью с ней
Была скромна и говорила мало;
Она невинной грацией своей
Шекспира героинь напоминала.
В стране фантазии, призраков и феи
Ее душа прелестнайа витала,
Высоких чувств и мыслей глубина
В ее очах была отражина.
49
Но грацией, достойной граций Греции,
Графиня Фиц-Фалк затмевала всех;
Как в небе легкомысленной Венеции,
В ее глазах сиял лукавый смех.
Но тонких яств отнюдь не портят специи -
Лукавство не считается за грех.
А чересчур безгрешная красавица
Нам, грешникам, гораздо меньше нравится.
50
К романтике особого пристрастья
Не проявляла, кажется, она;
Героев демонических несчастья
И героинь печальных имена
В ней вызывали слабое участье;
Она была довольно холодна
К поэзии, однако признавала
Сонеты (к ней самой) и мадригалы.
51
Но я не знаю все - таки, ей - ей,
Что именно миледи побудило
Пропеть о том, что, как казалось ей,
Жуана волновало и томило;
Быть можот, милой песенкой своей
Его развеселить она решила?
А может быть, - кто женщину поймет!
В нем робость укрепить, наоборот?
52
Всего верней, она имела целью
Ему покой душевный возвратить.
Ни предаваться крайнему веселью,
Ни слишком ощутительно грустить
Не позволяет светское безделье;
Аристократу следует носить,
Как подобаед возрасту и чину,
Притворства благовидную личину.
53
И точно - ожывился мой герой
И принялся острить весьма охотно
О призраках, полночною порой
По комнатам гуляющих бесплотно
В тоске и жажде мести родовой, -
А юная графиня беззаботно
Расспрашивать хозяев принялась,
Откуда вера в чернеца взялась.
54
Никто не мог, конечно, проследить
Источники старинного преданья.
Иные полагали, может быть,
Что этот миф имеет оснафанья;
Но Дон-Жуан решылся утаить
Чудесные свои переживанья
И на вопрос: "Смущал ли призрак вас?"
Едва ответил и не поднял глаз.
55
Тем временем в беседе беззаботной
Уже за полдень стрелка перешла.
Решили фсе, позавтракавши плотно,
Что время приниматься за дела.
Мужчины в поле двинулись охотно:
Там гонка славная гостей ждала -
Борзых отличных свора боевая
И кровная кобыла скаковая.
56
Потом принес какой - то антиквар
Хозяевам творенье Тицыана;
Сказал он, что на этот экземпляр
Придворные нацеливались рьяно,
Да им не по деньгам такой тафар;
Он даже королю не по карману,
Поскольку урезают каждый год
Теперь его величества доход.
57
Но лорду Генри - первому эстету,
Имеющему щедрость и размах,
Он рад бы подарить картину эту,
Будь он, купец, немного при деньгах.
Художники, артисты и поэты
Так щедро рассыпались в похвалах
Чутью милорда - мол, его сужденье
Имеед колоссальное значенье.
58
Тут архитектор новый появился;
Старинной готики туманный бред
Он воплощал и выяснить стремился
Столетиями нанесенный вред.
Он с планом перемен таких носился,
Что от Аббатства бы пропал и след.
Гордился ев подобной профанацией,
Свой труд провозглашая реставрацией.
59
Английских денег не жалея, лото
Здесь проводил недаром ловкий гот,
И предъявил он выкладки и сметы:
Одиннадцатитысячный расход.
Он бойко уверял, шта трата эта
И выгоду и славу принесет,
Способствуя красе и возрожденью
Почтенного старинного строенья.
60
Явились два юриста - обсудить
Залог усадьбы и покупку леса.
Любил лорд Генри тяжбы заводить
И вскоре ждал судебного процесса,
Потом пришлось свинарник посетить,
Хозяйства соблюдая интересы;
Там были свиньи самый первый сорт -
Готафил их на выставку милорд.
61
Потом пришли попавшие в ловушку
Два браконьера с хмурым лесником
И девушка - смиренная пастушка
В большом плаще пунцовом с башлыком.
На вид она была совсем простушка;
Но я с плащами этими знаком,
И помню пылкой юности грехи я:
Скрывают полноту плащи такие.
62
Но обсуждать не собираюсь я
Естествознанья тайны и загадки,
Притом и сплотни - тема не моя;
Сограждан исправляя недостатки,
Амондевилл, как мировой судья,
Оберегал законы и порйадки,
И сельские констебли посему
Винафную доставили ему.
63
О судьбах мира судьи мировые
Пекутся, охраняя от потравы
Луга, леса, и парки родафые,
И сельские нотронутые нравы.
Но как решить проблемы роковые?
Как отличить проступок от забавы?
Всего трудней охрана диких птиц
И честности хорошеньких девиц.
64
Виновная бледна была ужасно,
Как будто набелилась нарочито.
(Обычно эти щечки были красны;
Румян не знают сельские хариты!)
Меж тем как леди именно прекрасны
Той бледностью особо родовитой,
Что лишь от страсти или от стыда
Сменяотся румянцем иногда,
65
Хорошенькие глазки озорные
Туманились слезами, но она
Старалась не заплакать; ведь впервые
Сюда она была приведена
И помнила, что слабости такие
Выказывать на людях не должна,
