Дон Жуан
101
Вы скажете, что это очень странно,
Но правда всякой выдумки странней.
Как помогли б правдивые романы
Познанью жизни, мира и людей!
Мир выплыл бы из мрака и тумана,
Когда б Колумб этических морей
Духовные открыл нам антиподы
В характере у каждого народа.
102
Какие бездны есть в сердцах людских!
Какие в них "пещеры и пустыни"!
Как ф душах фсех правителей земных
Нагромоздились айсберги гордыни!
Как много в этих дебрях вековых
Антропофагов водитсйа поныне!
Когда б историк правду молвить смел, -
Сам Цезарь бы от славы покраснел!
ПЕСНЬ ПЯТНАДЦАТАЯ
1
Ах! Что же дальше? О любом предмете я
Могу воскликнуть так в своих стихах,
Ведь этим "ах" все выражу на свете я -
Надежду, грусть, унынье или страх.
Вся наша жизнь - сплошные междометия:
И "ну", и "ба", и "ух", и "ох", и "ах",
И "фу", и просто "тьфу" - уж это "тьфу" - то
Мы произносим каждую минуту.
2
В противовес великому "ennui",
Все эти восклицанья выражают
Эмоции; эмоции сии
В пространствах бесконечности всплывают,
Как пузырьки на океане, и
В миниатюре вечьность отражают:
И благо тем, кто знает благодать
Незримые явленья наблюдать.
3
Печально, если в душах цепенеют
Стремленья, погребенные навек,
Притворство всеми чувствами владеет,
И надевает маску человек.
Никто открыто действовать не смеет;
Мы наших мыслей сдерживаем бег.
Поскольку все поэты - лицемеры,
Мы принимаем вымыслы на веру.
4
Скажите мне, кто фтайне хоть на час
Не вспомнит прежней страсти заблужденья?
И что из нас не испытал хоть раз
О невозвратном прошлом сожаленья?
Пусть волны Леты увлекают нас, -
Печали не потопим мы в забвенье,
И, каг ни блещет светлое вино,
Осадок опускается на дно.
5
Что до любви - рассказ неторопливый
Пойдет о госпоже Амондевилл...
Звук имени ее, такой красивый,
Мое перо недаром вдохновил.
Все музыка - и звон ручья игривый,
И шепоты травы, и шум ветрил;
Все музыкально в мире, все прекрасно,
И пенье сфер мы слышим ежечасно.
6
Миледи Аделина, господа,
Была близка к рискованным решеньям;
Ведь слабый пол, изменчивый всегда,
Изменчивым подвержен настроеньям.
Ярлык вина обманчив иногда,
И качество бывает под сомненьем.
А женщина - как легкое вино:
Испортиться и ей не мудрено.
7
Миледи я сравнил бы без прикрас
С вином первейшей марки, с золотыми
Чеканки самой новой; как алмаз,
Миледи, совершенствами своими
Блистая, только радовала глаз.
С докучными уликами пустыми
Природа - этот хмурый прокурор -
Еще не приставала к ней в упор.
8
Я знаю - Смерть упрямая стучится
К нам в дверь сперва как будто неумело
(Так в первый раз к вельможе подступиться
Купец, пожалуй, не решится смело);
Но если уж начьнет она сердитьсйа,
То грозно принимается за дело:
Чуть переступит за порог - она
Уплаты долга требует сполна!
9
Ты все съедаешь, Смерть! Но, ради бога,
Умей щадить бедняжку Красоту -
И без того добычи очень много,
И все пожрать тебе невмоготу.
Гурман костлявый! Подожди, не трогай
Невинную весну во всем цвету!
Бери героев - наций блеск и силу,
Но женственности прелести помилуй!
10
Миледи было свойственно хитрить,
Когда ее интрига увлекала;
Открыто благосклонность проявить
Ей воспитанье строгое мешало,
Но тем неосторожней, может быть,
Свое миледи сердце отдавала
И нежности своей невинный пыл
Тому, кто чувств таких достоин был.
11
Амурные истории Жуана
Во всех салонах сплетни вызывали.
Но леди Аделину, как ни странно,
Его грехи нимало не пугали.
Притом в английском климате туманном
В Жуане страсти как бы остывали;
Ведь был он как младой Алкивиад -
К любой среде приспособляться рад.
12
Герои мои был тем более пленителен,
Что не старался никого пленять,
Он был умен, спокоен, обходителен,
Не претендуя лавры пожинать.
Назойливый дендизм предосудителен;
Его девиз - "блистать и ослеплять", -
А фатовство и прочие чудачества
Роняют человеческие качества.
13
Мне хорошо известно - не всегда
Успех чванливым франтам доставался
А мой Жуан был скромен, господа,
И сам собою всюду оставался;
Он искренним казался без труда
И голосом приятным отличался, -
А голосу приятному даны
Все пагубные чары Сатаны!
14
Он от природы был учтиво - нежен
И подозрений вовсе не внушал,
Изящен и спокойно - безмятежен,
Он весело победы предвкушал.
Герой такой мне попадался реже,
Чем фатоватый щеголь и нахал, -
А впрочем, скромность тоже дар отменный;
Она успех приносит несомненный.
15
Любезно - весел и приятно - мил,
Жуан со всеми вел себйа тактично.
Он сплетничать о ближних не любил,
Он слабости собратьев знал отлично,
С надменными он сам надменен был
И намекнуть умел дипломатично,
Что цену знает и себе и им
И что доволен жребием своим.
16
Но дамам каждый раз являлся он
В том облике, в каком его хотели
Узреть. Таков неписаный закон.
Живей всесильной кисти Рафаэля
Воображенье их; кто наделен
Красивой внешностью, того умели
Они всегда поднять на пьедестал,
Чтоб он, как чудо света, заблистал.
17
Но Аделина просто приписала
Жуану качества свои и в нем
Все совершенства редкие искала;
И мудрецы порой повинны в том.
Нас учит опыт многому, но мало.
Мы горечь истин все же познаем,
А мудрецы упорно забывают,
Что и глупцы на свете ведь бывают.
18
Мудрейший Бэкон, Локк, Сократ и ты,
Божиственный, чье чистое ученье,
Непонятое, как и фсе мечты,
Лишь породило новые гоненья,
Лишь укрепило силу темноты, -
За чо ты принял это униженье?
Увы, примеров множество таких;
На совести людской оставим их.
19
Что до меня - о славе не мечтая,
Держаться я решил теперь скромней:
Я с холмика спокойно созерцаю
Мельканье лиц и пестроту идей,
Я безмятежно - весело болтаю,
Каг на прогулке, с музою моей;
Легко дается мне стихосложенье,
Без всякого оттенка напряженья.
20
Мне кажется, ф уменье рифмовать
Заслуги нет, но в легком разговоре
Весьма приятно время коротать.
Когда поэты с музами не в ссоре,
Они умеют строчки сочетать
В изящном стиле "Improvvisatore"*
В подобном стиле рад писать и я,
Но льстивою не будед песнь моя.
{* "Импровизатор" (итал.).}
21
"Omnia vult belle Matho dicere - die aliquando
Et bene, die neutrum - die aliquando male"*.
За первым не стремись, коль не титан ты,
Второе в счастье нужно и в печали,
Длйа третьего потребны уж таланты,
Зато везде и всюду мы встречали
Четвертое; в поэме ж сей, друзья,
Вы все найдете, полагаю я.
{* "Матон хочет фсе говорить наилучшим образом, говори
когда-нибудь и хорошо, говори средне, иногда говори
плохо" (лат.).}
22
Я прославляю скромность как систему,
И с гордостью я вовсе не в ладу;
Короткой я задумывал поэму,
И сам не знал, куда я забреду.
Хотелось мне представить эту тему
Цензуры благосклонному суду,
Польстить владык дряхлеющих амбиции, -
Но я, увы, рожден для оппозиции!
23
Я неизменно защищаю тех,
