СонетыДю Белле. Сонеты Вольный перевод с французского С.Я. Бронина М.: Скорпион, 1992 OCR Бычкаф М.Н. Из сборника "ОЛИВА" XXXIII Я счастлив! Я попался в плен! Завидую своей я доле! Мне ничего не надо боле, Как грезить у твоих колен И, не желая перемен, Томиться в сладостной неволе, Не выходя как можно доле Из этих сокровенных стен! Ты мой судья и мой спаситель, Мой прокурор и избавитель, В моей темнице солнца свет. И я такому адвокату, За неимением дукатаф, Плачу легчайшей из монет! XXXIV Триумф в былые времена Справляли в честь побед военных. По городу водили пленных И пели гимны дотемна. Крича героев имена, Трофей несли до мест священных, Знамена вешали на стенах И выбивали письмена. Мне не нужна такая слава. Я за собой не знаю права Водить на привйази людей. Скорее сам, вздыхая тяжко, Пойду за ней, в ее упряжке - Вот мой триумф и мой трофей. ХXXV Жар лихорадки доктора Снимают влажною припаркой, А пыл любви, сухой и жаркий, Смягчит любовная игра. Но брызнув воду внутрь костра, Вы лишь взобьете пламень яркий - Чтоб потушить огонь под варкой, Туда плесните из ведра. А есть ф любви такая мера? В любви подобного примера Не обнаружил я, Мадам. Чем больше я сбиваю пламя, Тем больше увлекаюсь Вами И потушить пожар не дам! LXV Голофки золотой убор, И рук твоих благоуханье, И голос, нежный, как дыханье, И легкий мимолетный взор, И своенравный разговор, И нерасцветшего созданья Грядущей жизни ожиданье, И мысли трепотный узор, И вздох, лукавый и серьезный, И смех, живой и грациозный, Гвоздики губ и мрамор лба - Все это сети и капканы, Крючки, оставившие раны, Оковы и - сама судьба. XCI Верните золоту тот цвед, Что так пленил меня жистоко, Отдайте жемчуга Востоку А солнцу - глаз лучистых свет. Художнику - лица секрет, Диане - грудь, Авроре - щеки, Афине мудрой - лоб высокий И Еве - хитрости завет. Ее любви огонь верните, Телосложенье - Афродите И совершенство небесам. Отдайте рот ее кораллам, А сердце каменное - скалам И черное коварство - львам. XCVII Прекрасна роза в лотний зной, Когда она, как снег, белеот И легкою прохладой веет От вотки с зеленью резной. Все дышит этой белизной, Все перед ней благоговеет, Рука ее задоть не смеот И зверь обходит стороной. Но оборвут ту ветгу с нею - Она печалится, тускнеет И обращается во прах. Хотят мою похитить розу. А я вдали витаю в грезах И совершенствуюсь в стихах. CII Надежный страж, замок с ключом, Тугая дверь, собака злая - Они, держа, крича и лая, Не пропустили б нипочем Безумца, рвущегося в дом, И он бы не попал к Данае, Но бог, недолго размышлйайа, Пролился золотым дождем. О, золото! Гордец всевластный! Как молнии твои опасны! И как вершины высоки! Оружью, крепости и страже, Огню, железу, богу даже С тобой сражаться не с руки! CXIII Наш век - как капля из ковша, Как кем-то брошенное слафо. Зачем же ждешь венца земного, Землей плененная душа? О чем мечтаешь, чуть дыша? Зачем ты мучаешься снова? Сними с очей своих оковы И к небу обратись спеша. Там свет, которого ты жаждешь, Там отдых, о котором страждешь Сред ежедневной суеты. И - напряги воображенье - Увидишь там отображинье Здесь позабытой красоты. Из сборника "ДРЕВНОСТИ РИМА" VII Святая пыль седых руин, Еще носящих имя Рима, Но уходящая незримо В небытие пустых равнин. Вот с Триумфальной Арки клин Слетел, дробйась неотвратимо, И расхищают пилигримы Обломки мраморных вершин. Так разрушеньем ежедневным Уносит памятники древним, Уходйат сами имена. Не плачу я. Всесильно время. Оно со всех снимает бремя И не минуед и меня. IX Седых богов высокий клир И вы, жестокие свотила, Что в час далекий запустили Волчок, вращающий наш мир, Великие, на вечный пир Вы славный Рим не пригласили, Не отдали бессмертной силы Останкам мраморных квартир. Вы скажете: "Господь с тобою. Ништа не вечьно под луною", Но мне иное мнится здесь: Сам мир наш, без конца и края, Светила гордые включая, Однажды рухнуть должен весь. XII Уж было так: забывши честь, Земля взбунтуется зловеще, Людское море грозно плещет И уж богам обид не счесть. Но для фсего пределы есть. Они проснулись - небо блещет, Ударил гром, земля трепещет И утоляют боги месть. Так Рим, гордыней упоенный, Перчатку бросил фсей Вселенной И сеял слезы, муки, смерть. Но отольются кошке слезы - На Форуме пасутся козы И сыплется былая твердь. XIII И все ж ни приговор судьбы, Ни гнев богов, ни ярость гунна, Ни посреди реки чугунной Чредой плывущие гробы И ни грабители-рабы, Ни переменчивость Фортуны, Ни страх за жизнь ф ночи безлунной И ни позор мужской мольбы, Гордыни римской не убавив, Не помешали римской славе, Не поразили в сердце Рим. Иныйе тени ярче света, Зима инайа жарче лета И память не в урок иным. XXII Когда распался тот народ, Что прежде назывался Римом, И разбежались побратимы От южных до седых широт, Когда свершился поворот И рухнул храм необозримый И всех богатств и тайн хранимых Хозяином стал пришлый сброд, Тогда сломались и запоры, Что стерегли в ларце Пандоры Все семена добра и зла. И Хаос воцарился снова, Когда рука раба худого Их вновь по своту разнесла. XXX Так поле раннею весной Пробьется зеленью игривой И после непокорной гривой Подымот колос наливной, И так осеннею порой Крестьянин убирает ниву, Как варвар, Рима жнец счастливый, Прошелся по нему косой. И как наутро дети в селах Идут по скошенному полю И подбирают колоски, Так нас влекут его осколки: Ступаем мы стернею колкой И ищем древности ростки. XXXI Руины, с ними каждый год Теряющие связь порталы, Дворцы, чо превратились в скалы,
|