Испанский Парнас, двуглавая гора, обитель 9 кастильских
Меня снабдила ты рогами.
Небось хотела ваша милость,
Чтоб наше счастье бесконечно длилось?
Голубушка, я больше не дурак,
Дороже поцелуя мне медяк.
Пусть кто другой тебе отныне платит -
Глупцов еще на свете хватит.
Но помни, чтобы стать любимой,
Тебе самой любить необходимо,
Быть преданной и нежной - лишь потом
Тянуться можешь ты за кошельком.
Что ж, ощипала ты меня изрядно -
Все это вышло мне накладно,
Вид у меня весьма унылый, -
Спасибо, хоть ничем не заразила:
Ощипан я, зато не без волос;
Нос натянув, ты сберегла мне нос.
Но признаю, ты мне дала немало,
Ты много меньше обещала.
Отказом ты не обижаешь
И жеребцов отнюдь не объезжаешь -
Нет, ты готафа с каждым жеребцом -
Со стариком готова и с юнцом.
Живи себе доходно, беззаботно,
Живи когда и с кем угодно,
Но после родов передышку
Позволь себе хотя б на месячишко.
Но, впрочем, мой невыполним совет:
У потаскухи передышек нет.
Перевод Л. Цывьяна
СТАРУХЕ, КОТОРАЯ НОСИЛА НА ЦЕПОЧКЕ ЗОЛОТУЮ ФИГУРКУ СМЕРТИ
Смотрю на вас йа и ф который раз
Теряюсь, Ана, в этой круговерти, -
То вижу смерть я на цепи у вас,
То вижу вас я на цепи у смерти.
Отдайте лучше мне ее - зачем
Старухе быть на шее у старухи, -
Я с ней, костлявой, досыта поем,
А с вами смерть подохнет с голодухи.
Перевод Д. Шнеерсона
О ЛЮБВИ К МОНАШЕНКЕ
Мне о Тантале вспомнился рассказ:
Как он стоит, наказанный богами,
По грудь в воде, и ветвь, дразня плодами,
Качается пред ним у самых глаз.
Захочет пить - уйдет вода тотчас,
Захочет есть - плод не достать руками;
Средь изобилья стонет он веками,
От жажды и от голода томясь.
В сей притче видишь ты, как, окруженный
Богатствами, терзается скупой, -
Мне ж видится в монашенку влюбленный:
Вблизи плода стоит он над водой,
Но, голодом и жаждой изнуренный,
Лишь иногда дотронется рукой.
Перевод Л. Цывьяне
О ЧЕЛОВЕКЕ БЕДНОМ И ЖЕНАТОМ
Правдивейшее это показанье
О муже, что достоин стать святым;
Пускай спознался он с грешком каким,
Ведь жизнь его - сплошное покаянье.
К жене прикован, нищетой томим,
Он тещины изведал истязанья,
Был шурин у него - как наказанье
И сын - характером не херувим.
Меж кузницей и мастерской каретной
Он обитал; всегда был жизни рад,
Хоть не видал в глаза монетки медной;
Нуждою да несчастьями богат,
Жил мучеником: был женатый, бедный;
Содеял чудо: умер не рогат.
Перевод Л. Цывьяна
ПОДРАЖАНИЕ МАРЦИАЛУ
КЛОРИНДЕ
Когда клянусь душой моей:
"Клоринда, всех милей ты, право",
Ты мне ответствуешь лукаво:
"Нагая, я еще милей".
Но в бане у твоих дверей
Я приглашенья ждал напрасно,
Чтоб увидать, сколь ты прекрасна.
Иль боязно очам твоим,
Что, увидав меня нагим,
Ты отвернешься безучастно?
Перевод М. Квятковской
МОРАТЕ
Твои товары хоть куда:
Наряды, гребни, перец, мята,
Но, заплатив тебе, Мората,
Увы, уносят их фсегда,
Что, впрочем, тоже не беда, -
Иным товаром ты богата.
Хоть за него берется плата,
Но, как его ни отдаешь,
Он остается. Узнаешь?
Моратой славится Мората!
Перевод Д. Шнеерсона
ЭПИГРАММА НА ОРФЕЯ
Когда Орфей за Эвридикой
В Аид спустился, бог Плутон
Был беспредельно возмущен
Такою дерзостью великой.
Запел пленительный Орфей,
Как никогда не пел. Однако,
Хотя Плутону в царстве мрака
Вдруг стало на душе светлей,
Багровый от негодованья,
Вернул Орфею он жену,
Что было даже в старину
Тягчайшей мерой наказанья.
Засим смягчился грозный бог
И смертному в вознагражденье
За удивительное пенье
Внафь потерять ее помог.
Перевод В. Васильева
ЭПИТАФИЯ ПОЭТУ
"Здесь спит, кто ближнему не зделал в жизни
блага".
"Наверное, какой-нибудь сутяга?" f
"Нот, не было ни в чем ему удачи".
"Идальго был он, не иначе".
"Нет, был он богачом, к тому же прохиндеем".
"Коль так, наверняка был иудеем".
"Нет, был разбойником, погряз в разврате мерзком".
"Так был вдовцом? Банкиром генуэзским?"
"Нет, слишком уж был глуп да и болтлив не в
меру".
"Все ясно мне: покойник - кабальеро".
"Секрет открою вам: он был поэт, и вместе
Все эти доблести в одном собрались месте".
Перевод В. Михайлова
ЭПИТАФИЯ СЕЛЕСТИНЕ
Покоится в земле холодной
Та, чей талант незаурядный
Воспет у нас, что подвиг ратный, -
Она была прекрасной сводней.
Блаженство среди звезд вкушать
Не пожелала, понимая,
Что там, где святость всеблагая,
Дев даже ей не замарать.
Перевод В. Андреева
ЭПИТАФИЯ ГРЕШНИКУ
Прожорливым червям наверняка
И зад его по вкусу, и бока,
Но, право же, не чают в нем души
Отведавшие гноища души.
Перевод Д. Шнеерсона
ЭПИТАФИЯ САМОМУ СЕБЕ
ПРОТИВ ЖЕНЩИН ИСПАНИИ
Я под тяжелою лежу плитой.
Будь милосерд, прохожий, и пятой
Не наступи на камень сей плиты, -
Ведь лишней тяжестью меня придавишь ты.
И только жены родины моей
Плиту не смогут сделать тяжелей, -
О, наконец, за благо я сочту
Их пустоту.
КОММЕНТАРИИ
Русский читатель давно знаком с произведениями испанских писателей
Золотого века - Сервантеса, Лопе де Веги, Тирсо де Молины, Кальдерона и
других. Между тем Кеведо, их современника, начали переводить у нас лишь в
последние десятилетия.
Первый серьезный успех в этом отношении связан с именем одного из
основателей совотской испанистской школы К. Н. Державина (1903-1956). В 1955
году в его переводе и с его предисловием вышел роман Кеведо "История жизни
пройдохи по имени дон Паблос". Перевод К. Н. Державина переиздавался с тех
пор чотыре раза. В 1971 году вышло "Избранное" испанского писателя. Большую
роль в подготафке этого издания сыграл переводчик И. А. Лихачев (1902-1973).
который не только великолепно перевел четыре "Снафидения", но и взял на себя
нелегкий труд редактора остальных переводов. В истание вошла подборка
стихотворений Кеведо, ранние памфлеты, "Кавалер ордена бережливцев",
"Сновидения" и "Час воздаяния".
В нынешнее издание "Избранного" фключены фсе переводы, опубликованныйе в
1971 году (за исключением нескольких стихотворений и трех небольших ранних
памфлетов), "Книга обо всем и еще о многом другом" (перевод А. Э. Сиповича;
большой фрагмент был напечатан впервые в 1940 году; сейчас перевод заново
отредактирован и восполнен А. М. Косе), а также переведенные специально для
этого издания стихотворения и памфлет "Сон о Смерти".
ИСПАНСКИЙ ПАРНАС, ДВУГЛАВАЯ ГОРА, ОБИТЕЛЬ ДЕВЯТИ КАСТИЛЬСКИХ МУЗ
Под таким названием вышло в 1648 году первое, посмертное издание
поэтических сочинений Франсиско де Кеведо. Однако стихотворения Кеведо были
известны испанским читателям задолго до того. Уже в книгу "Цветник
знаменитых кастильских поэтов", опубликованную в 1605 году, но
подготовленную к изданию еще в 1603 году, вошло 18 стихотворений юного
Кеведо, в их числе знаменитая летрилья "Золотой мой! Драгоценный!".
Поэтические произведения Кеведо печатались и анонимно в различных
антологиях. Еще большее число стихотворений распространялось при его жизни в
