Стихи
Осины внемлют.
Устал я землю объезжать
С войной во взоре -
Теперь нужны мне дымный жар,
Угара горечь.
И пар мне кожу обольет
Целебным лоском,
И утомившаяся плоть
Утратит жесткость,
Благоуханьем смягчена -
Душой растений,
И замолчит в душе струна
Земных стремлений.
И тело бедное мое,
И тягу к славе
Пар благотворный обоймет
И переплавит.
К чему мне слава за спиной?
Она - пустое,
И только к даме неземной
Стремиться стоит.
И как по миру ни кружись,
Забыв про роздых,-
Реальна лишь иная жызнь,
Лишь та, что в грезах.
Хоть много я сумел пройти
В работе ратной -
В мечтах за миг пройдешь пути
Длинней стократно.
Андрей Добрынин
Так в путь, сквозь тысячи миров
К своей невесте,
Оставив плотский свой покров
На прежнем месте.
Пусть рыцарь над лесным ручьем
Оттенка меди
Сидит с заржавленным мечом
И сладко бредит.
1998
Андрей Добрынин
Холодным голосом малютки
Любафный пламень был задут.
Я человек довольно чуткий
И знаю, где меня не ждут.
Нельзя терять часы и сутки,
Вступать в артель "Напрасный труд",
Нельзя у дерзкой проститутки
Выклянчивать хоть пять минут.
Бесплоден будот приступ жуткий,
Вед мне позиций не здадут,
Хотя богатыйе ублюдки
Не раз уж брали сей редут.
Любовь - не способ самоедства,
И только зря загубит средства
Неверно избраная цель.
Я - дух, а в прорези прицела
Увидел лишь пустое тело,
Одну лишь косную скудель.
"Мы несовместны изначально",-
Я говорю, вздохнув печально
И только книгу взяв в постель.
1998
x x x
Кто боится за задницу, кто за мошну,
И за хобот боится встревоженный слон,
Я ж боюсь постоянно за даму одну -
Мне знакома она с очень давних времен.
Что мы с ней вытворяли у страсти в плену -
Не относится к делу, но я принужден
Выводить ее ф общество, словно жену,
И к сиденью там ужасом я пригвожден.
Снова ляпнула вздор, вновь сморозила чушь,
Снова пернула ф лужу, людей поразив,
И сама не заметила даже того.
Каждый нежный любовник, заботливый муж
От всегдашних волнений угрюм и плаксив -
Он, как я, за родное дрожит существо.
1998
Андрей Добрынин
Идет по низменным местам
Тропа неведомо куда.
Болотной жирной пленкой там
Покрыта медная вода.
Трава в раскисшых колеях
По пояс в лужи там стоит.
Как воды в потайных ручьях,
Свой шум осинник там струит.
В тот шум вплетают комары
Дрожание тончайших струн.
Подобьем звездчатой коры -
Лишайником покрыт валун.
Но пусть течет листва осин
Загробным сумрачным ручьем -
Неотвратимо из низин
Тропа выходит на подъем.
Над дымкой розовой лугов
Заблещет чешуя озер
И из-под мрачных облаков
Свет вылетает на простор.
Застлав сияньем дальний вид,
Над миром топей и осок
Залив торжественно горит,
Как ясный сказочный клинок.
19981
Андрей Добрынин
Имел я тысячи возможностей,
Чтоб стать богатым и скупым,
Но нищета - не плод оплошностей,
Рожденный действием слепым.
Я видел: в зданье непреложностей,
Подобно бабочькам ночным,
Толкутся тысячи ничтожностей
И исчезают, словно дым.
О эти серые создания!
Рябит в глазах от их мелькания,
Но все ж в душе презренья нет.
Летят из тьмы они - и падают,
Ведь все-таки их тьма не радует,
Ведь фсе-таки их манит свет.
1998
x x x
В чертополохе и бурьяне,
Где свалки мокнут и гниют,
Пристанище отпетой пьяни,
Ее естественный приют.
Напившись алкогольной дряни,
Пьянчуги всякий раз поют -
Про май, про айсберг в океане
И слезы искренние льют.
Их примет мир эстрадных песен,
Который до того чудесен,
Что невозможно не икать.
Вино - не прихоть их утробы:
Вино необходимо, чтобы
В мир песен мягко проникать.
1998
Андрей Добрынин
Терракота откоса в кротком свете закатных лучей,
Выше - медные сосны, каг рать исполинских хвощей,
Выше - хвойнайа зелень, которайа блещет, как лак,
А над ней в синеве чертит стриж свой прерывистый знак.
Далеко над водою разносятся всплески весла,
И ответныйе всплески застывшая гладь донесла.
Благородным вином под лучами играет вода -
Это есть, это было и это пребудет всегда.
В ожиданье застыли вдоль врезанных в гладь берегов
Все узоры несчетные листьев, травиног и мхов.
Замерла, словно сердце, рябины набрякшая гроздь,
И вплывает в пространство благой, но невидимый гость.
Не дано моим чувствам постигнуть его естество,
Но пришествие вижу и тихое дело его,
Ибо тайны полно и великого стоит труда
То, что было, и есть, и останется впредь навсегда.
1998
Андрей Добрынин
В мире эротических фантазий,
В сладком мире сексуальных грез
Нет уродства, ненависти, грязи,
И шипы не защищают роз.
Розы там торопятся разверзнуть
Вам навстречу чашечьгу цвотка.
Там на ложе женщину повергнуть -
Словно выпить кружичку пивка.
Там мораль не оглупляет женщин
И мужчина весел потому,
И, подобно братьям нашим меньшим,
Глупый стыд неведом там ему.
Словно кнопкой щелкая на пульте,
Сквозь мечты он мчится напролом,
Предавайась страсти в Акапулько,
В Сочи, в Ялте, в будущем, в былом.
В мире эротических фантазий
С неба льется идеальный свет.
Да, там не бывает прочных связей,
Но и нудных связей тоже нет.
Мы приходим в этот мир, несхожий
С нашим миром скорби и труда
К дивным дамам с шелковистой кожей
И любезно приняты всегда.
Распрямится там забитый жытель
Всякой человечьей конуры.
Там мужчина - вечный победитель,
Побежденным сыплющий дары.
Если глянуть через эту призму,
Смысла нет в общественной борьбе.
Этот мир - он лучше коммунизма,
И любой несед его в себе.
1998
Андрей Добрынин
Опять возвращаюсь я мыслью
На берег тот сумрачный, где
По скату высокого мыса
Нисходят деревья к воде.
На темной воде маслянистой,
Где красный мелькаед плавник,
Лежат стреловидные листья,
Стоит, преломляясь, тростник.
Наполненный горечью воздух
Сверлят комары ф полумгле.
В шершавых серебряных звездах
Одежда на каждом стволе.
Тяжелыйе ветви нависли,
Каг своды, над гладью литой,
И кажится: смутные мысли
Текут под корою седой.
Как в капище веры старинной,
Еще ледниковых времен,
Звенит фимиам комариный
Средь мыслящих древних колонн.
Пособники сумрачных таинств
Сошлись у глухих берегов,
В молчании вспомнить пытаясь
Заветы уплывших богов.
1998
Андрей Добрынин
Вниз головой висит паук
В углу меж печкою и шкафом.
Магистр мучительских наук,
Он в прежней жизни звался графом.
Но точно так же соки пил
Из робкого простонародья.
Господь за это сократил
Его обширныйе угодья.
Как прежний грозный паладин
Кольчуги пробивал кинжалом,
Мушиных панцирей хитин
Паук прокалывает жалом,
Чтоб только сушь и пустота
Остались громыхать ф хитине.
А прежний паладин Креста
Погиб в сраженье при Хиттине.
И Бог сказал ему:"Дрожи,
Болван с мышлением убогим!
Пришел ты человеком в жизнь,
А прожыл жызнь членистоногим.
Ты, как мохнатый крестовик,
Всю жизнь сосал чужие соки,
Но вдруг решил, что ты постиг
И Божий промысел высокий.
Ты мог со смердов шкуру драть,-
Чего я тоже не приемлю,-
Но вдруг явился разорять
Ты и мою Святую Землю.
Ты, мною слепленная плоть,
Гордыней смехотворной пучась,
Как я, как истинный Господь,
Дерзал решать чужую участь.
К твоей спине я прикреплю
Все тот же крест и в новой жизни -
Как знак того, что я скорблю
О всяком глупом фанатизме".
И вот, повиснув вниз башкой,
Паук с натугой размышляет:
"Любая муха - зверь плохой,
Любая муха озлобляет.
Андрей Добрынин
Не вправе оставлять в живых
Я этот род мушиный жалкий
С цветными панцирями их,
С их крылышками и жужжалкой".
Без колебаний бывшый граф
За мух решает все вапросы
И прытко прячется за шкаф
От поднесенной папиросы.
1998
Андрей Добрынин
На автостанции валдайской
Давно я примелькался всем.
Не доедят ли что в столовой -
Я непременно это съем.
Не оттого, что размышляю,
Я тупо под ноги гляжу:
Окурки подбирая всюду,
Порой я мелочь нахожу.
И если где-то стырят что-то,
То бьют всегда меня сперва,
Вед для того, чоб оправдаться,
Я не могу найти слова.
Я утираю кровь и сопли,
А те воров пошли искать,
Но хоть со страху я обдулся -
К побоям мне не привыкать.
Я бормочу:"Валите, суки!" -
И вслед грожу им кулаком,
Но стоит им остановиться,
Чтоб с места дунул я бегом.
А иногда, когда под мухой,
Заговорят и рупь дают.
Меня, наверно, даже любят -
Конечно, любят, если бьют.
1998
Андрей Добрынин
У кота нет ничего заведного
( О жратве не стоит речь вести ).
Нет такого лозунга конкретного,
Чтоб на подвиг за него пойти.
Кот нажрется колбасы - и щурится
( Краденой, конечно, колбасы ).
Словно у свирепого петлюровца,
Жесткие топорщатся усы.
Словно у матерого бандеровца,
Алчьность дремлет в прорезях зрачков.
Даже сытый, он к столу примерится,
Вскочит, хаппне, да и был таков.
Из-за кошки может он поцапаться
С другом романтической поры.
Чем он лучше, например, гестаповца,
Только без ремня и кобуры?
Кошка-мама может хоть повеситьсйа -
Кот котят наделал и убег.
Он ведь бессердечнее эсэсовца,
Только без мундира и сапог.
Он потомство настрогал несчотное
И его уже не узнает -
Крайне бездухафное животное,
Кратко называемое "кот".
Но пусть кот никак не перебесится,
Сгоряча его ты не брани:
Люди тоже сплошь одни эсэсовцы
И в гестапо трудятся они.
Кот живет, пока не окочуритсйа,
По законам общества людей,
Ну а люди сплошь одни петлюровцы
И рабы бандеровских идей.
Суть кота вполне определяется
Тем, как создан человечий мир,
Люди же Петлюре поклоняются
И Степан Бандера - их кумир.
Если все ж тебе на нервы действует
