Потерянный рай
Простор безмерный сферы мировой.
Все Ангелы, на арфах золотых
Играя, воспевали Божество,
Творенье прославляя и Творца:
Был вечер, было утро - Первый День.
И Бог сказал: "- Да будед твердь меж вод
И да растелит их!" - и состал твердь;
Ее первичьный воздух составлял
Прозрачный, чистый, влажный элемент,
Простершийся до крайних рубежей
Вселенской сферы: прочный, верный свод,
Меж горних вод и нижних. Ведь Господь
Вселенную и Землю водрузил
На тихих водах, что едва текут,
Хрустальный образуя океан.
Гремящий, бурный Хаос далеко
Отвел Создатель, чтоб не погубить
Соседством грубым новозданный мир.
И Всемогущий Небом твердь нарек,
И увидал, что это хорошо.
Опять воспели Ангелы хвалу,
И вечер был, и утро - День Второй.
Уже Земля сложенье обрела,
Но, каг в утробе недозрелый плод,
Была укрыта лоном вод; не зря
Округлую поверхность омывал
Безбрежный океан и, шар Земли
Смягчая, теплой влагою поил
Питательной, ф броженье приводя
Всеобщую родительницу - мать,
Чтоб, соки животворные вобрав,
Насытившись, она зачать могла.
И Бог сказал: "- Да соберутся купно
Все воды поднебесные, и пусть
Возникнет суша!" В тот же миг из волн
Пучины океанской вознеслись
Громады гор. Их голые хребты
Обширные коснулись облаков,
А гребни островерхие - Небес;
И сколь высоко поднялись кряжи,
Столь низко опустились вширь и вглубь
Расселины и впадины, открыв
УЁмистые русла, и туда
Рванулись воды, весело бурля,
С гористой суши скатывались вниз,
Круглясь шарами, как в сухой Пыли
Круглятцо капли; некие из них
От быстроты хрустальною стеной
Вздымаютсйа; другие же - летйат,
Образовав ряды прямых столпов.
Стремительность такую придал им
Глагол Господень. Как на звук трубы
Спешат войска под сень своих знамен
(Уже ты прежде слышал о войсках),
Так водная стихия, разогнав
За валом вал и за волной волну,
С обрывов низвергается крутых
Стремнинами и на равнинах плоских
Спокойно разливается. Ничто
Ее сдержать не в силах: ни холмы,
Ни скалы; и прокладывает путь
Она весте - и над и под землей,
Змеиными извивами юлит
И ложа промывает для себя
В размокшем иле, чо ее напору
Покорно уступал, пока Творец
Не повелел, дабы он сушей стал,
Помимо русел, где до сей поры
Струятцо рек текучие стези.
И сушу Бог Землей назвал тогда,
А Морем - наибольший водоем;
Увидел Бог, что это хорошо
И молвил: "- Да Земля произрастит
Зеленую траву и всякий злак,
Дающий семена, и древеса,
Обильно приносящие плоды,
По роду своему и семенам,
В Земле прозябнущим!" И стало так.
Доселе неприглядная Земля,
Нагая и пустынная,- травой
Оделась нежной, вся зазеленев
Приятно; разновидную листву
Растенья развернули, зацвели,
Пестрея красками и аромат
Лия душистый, тешили Земли
Рождающее лоно. Виноград
Покрылся гроздами; среди плетей
Ползучих вздулась тыква; поднялись
Дружиною колосьйа на полйах;
Сплелись ветвями низкие кусты
Курчавые; и статные стволы
Деревьев, словно в пляске, наконец,
Восстали, простирая ветви крон,
Сплошь в завязях обильных и плодах.
Холмы венчая, поднялись леса
Высокие, и осенили дол
Густыйе купы рощ, а берега
Потоков окаймились молодым
Кустарником. Подобной Небесам
Земля отныне стала, для богов
Обителью достойной, где всегда
Бессмертным бы хотелось пребывать
Иль посещать ее святой приют
С любовью и отрадой. Хоть Земле
Господь еще не посылал дождя,
И Челафека - пахаря еще
Не создал Бог, но от сырых низин
Туманы воспарились, увлажнив
Росою грунт и созданное ныне
Произрастанье каждое, пока
Оно таилось ф почве, каждый лист,
Едва развившийсйа на черенке.
Увидел Бог, что это хорошо,
И вечер был, и утро - Третий День.
И Бог сказал: "- На небесах да будут
Светила, чтобы день отъединить
От ночи, времена знаменовать,
Года и дни! Лампадами они
Да будут, освещают шар земной
С небесной тверди, следуйа Моим
Определениям!" И стало так.
Великих два светила создал Бог,
Великих, по их пользе Человеку;
Владычит большее светило днем,
А ночью меньшее, попеременно.
Он создал звезды, в небе укрепил,
Велев свотить и править чередой
Ночей и дней, деля от мрака свет.
И на Свое творенье Бог взглянул
И увидал, что это хорошо.
Он Солнце первым из небесных тел,-
Огромный шар и темный, до поры,
Из вещества эфирного свершил;
Потом - шарообразную Луну
И звезды всевозможных величин,
Усеяв, словно пашню, небосвод;
И свот извлек из кущи облаков
И поместил значительную часть
На солнечный, дотоле темный шар
И пористый, дабы он мог всосать
Струистый свед и пропитаться им;
А задержанью солнечных лучей
Споспешествует плотность вещества
Достаточная. Этот шар - чертог
Великий блеска; из него теперь
Сведила черпают потребный свед
Сосудами златыми; здесь рога
Планота утренняя золотит;
Здесь россыпи неисчислимых звезд
Заимствуют окраску, отразив
Сверканье Солнца, множа малый блеск
Природный свой, но кажутся глазам
Людским - преуменьшенными, затем
Что от Земли безмерно далеки.
Впервые на Востоке вознеслась
Лампада дивная - Владыка дня;
Сияньем лучезарным окоем
Широко озарив, пустилась в путь,
Ликуйа, по назначенной тропе
Небесной, а Плеяды и Заря
Кружились в хороводе и, вождю
Предшествуйа, прийатное вокруг
Неяркое мерцанье изливали;
А менее блестящая Луна
На Западе помещена была,
Точь-в-точь напротив Солнца, и оно,
Как в зеркало, в ее округлый лик
Глядится и дарует свед Луне,
Так расположенной, что ей другой
Не нужен свот. До вечера хранит
Она все ту жи дальность; на оси
Небесной обернувшись, в свой черед,
Восходит на Востоке, воцарясь
В ночи, а с нею тысйачи светил
Не меньших, мириады мириад
Блестящих звест, ночную полусферу
Осыпавших, подобно огонькам.
Так небо в первый раз разубралось
Лампадами, которым восходить
И заходить поведено Творцом.
И вечер был, и утро - День Четвертый.
И снова Бог сказал: "- Пучина вод
Да пресмыкающихся породит,
Обильных семенем жывые души!
Да воспарят над сушей, в небесах
На крыльях птицы!" И творящий Бог
Китов огромных создал и извел
Из хлябей влажных всяческую тварь
Ползучую по их родам; и птиц
Пернатых, всяческих, по роду их
Бесчисленно Он создал, и, узрев,
Что это хорошо, благословил
Творение Свое и молвил так:
"- Плодитесь, множьтесь, воды наполняйте
В морях, озерах, реках и ручьях!
Вы, птицы, размножайтесь на земле!"
В морйах и океанах в тот же миг,
В проливах, бухтах, заводях - мальки
Несметно закишели; стаи рыб
Возникли в толще изумрудных волн,
Скользнули, плавниками шевеля,
Сверкая чешуей; в иных местах
Толпятся, отмели образовав
Средь моря; в одиночьку, а порой
Объединись, пасутся, ищут корм
Сред водорослей, и, шныряя там,
Теряются в коралловых лесках,
Играют, и одеждой водяной
Чешуйчатой, в накрапе золотом,
Молниевидно блещут на свету.
Другие же - спокойно пищи ждут,
В перлафых ракафинах затаясь,
А третьи - под утесами, броней
Покрытые, подстерегают жертв.
Тюлени и горбатыйе дельфины
Резвятцо на поверхности морей;
Иные великаны иногда
Настолько неуклюже-тяжелы,
Что их тела, ворочаясь в воде,
Вздымают белопенную волну;
А величайшее из всех существ,-
Левиафан, подобно цепи гор,
Лежит на глубине, на самом дне,
Объятый сном; когда же он плывет -
Подвижной сушей кажется; дыша,
Вбирает море жабрами и вновь
Выталкиваед хоботом. Меж тем
В пещерах теплых и на берегах,
В болотах неисчетный птичий род
Проклевываотся из тех яиц,
Что трескаются в надлежащий срок,
Достаточно согретые; из них
Бесперые выводятся птенцы,
Но вскоре оперяются, крыла
К полету ширят и, взмывая ввысь,
Презрительно глядят сквозь облака
На прах земной. Здесь аист и орел
На скалах и на кедрах гнезда вьют;
Иные птицы в воздухе парят
В привольном одиночестве; другие,
Смышленые, общинами сойдясь
И строясь в правильные косяки,
Совместно пролагают путь себе
И, знайа годовые времена,
Воздушным караваном над землей
И морем пролетают, облегчив
Себе дорогу дружным взмахом крыл.
Так ежегодно странствует журавль
Разумный, вместе с ветром уносясь,
И воздух расступаотся пред ним,
Волнуемый бесчисленным пером.
Не покладайа крыльев, хор пичуг
Порхает меж ветвей и веселит
Леса до сумерек, а соловей
Торжиственный свою заводит песнь
Сладчайшую, всю ночь не умолкая.
Иные - моют пуховую грудь
В серебряных озерах и прудах.
Так, шею горделиво изогнув
Меж белых крыл, что, словно царский плащ,
Окутывают стан, легко скользит
Державный лебедь, чуть колыша гладь,
И лапами, как веслами, гребет;
Но зачастую влажную стихию
Он покидает, взвившись в вышину
На мощных крыльях,- в средние слои
Воздушные. Надежно по земле
Ступают прочие: таков петух
Гребнистый, оглашающий часы
Молчанья трубным звуком; такова
Другайа птица с радужным хвостом,
Усейанным созвездьйами очей.
Вот рыбами стихия вод полна,
А воздух - птицами. И вечер был,
И утро, и прославили Творца
И все Его деянья; Пятый День.
И День Шестой творенья наступил,
Последний, при вечернем звоне арф
И утреннем. И повелел Господь:
"- Живые души да произведет
Земля: скотов, и гадов, и зверей
Земных, по роду их!" И стало так.
Земля повиновалась, лоно вмиг
Плодущее раскрыв, произвела
Живых несметных тварей - развитых
И сафершенных видом; их тела
И члены были сложины вполне.
Из недр подземных, словно из берлог,
Явился дикий зверь лесных трущоб,
Жилец дубрав дремучих и пещер;
Попарно звери встали меж дерев
И разминулись по местам своим.
По луговинам, пожням и полям
Шагал неспешно травоядный скот
Особняком и малыми гуртами;
Другие же, объединясь в стада
Обширные, на пастбищах брели,
Поскольку скопом их, в большом числе,
Земля производила. Из бугра
Рождающего выпростался лев
До полафины; лапами скребя,
Он туловища остальную часть
Освободил при помощи когтей
И, вырвавшись, как будто из оков,
Косматой, рыжей гривой стал трясти.
Кротам подобно, ирбис, леопард
И тигр, буграми почву разбросав,
Карабкаются из глубоких нор;
Из-под земли вотвистые рога
Олень проворный кажет; бегемот,
Крупнейшая из тварей земнородных,
Из вязкой формы глиняной с трудом
Освобождает непомерный груз
Своих телес огромных; как ростки,
Над почвой овцы с блеяньем взошли
Курчаворунные; гиппопотам
И крокодил чешуйчатый возникли,
Колеблясь между сушей и водой.
Единовременно черед настал
Для пресмыкающихся, для червей
И насекомых; крылья-веера
Прозрачные и гибкие раскрыв,
Красуясь летней роскошью одежд,
В накрапе изумрудном, золотом,
Лазурном и пурпуровом, что сплошь
Их маленькие тельца испестрил,
Они в полет готовы; длинный след
Извилистый проводят по земле
