Стихотворения У другого старца
Райски распушилась.
Вся-то зелена,
Всйа-то кудрйава,
Вотки качаот,
Дух испущает,
Малые птички
Свиристйат легонько.
Заплакали старцы
Знаменью Господню.
- Старцы, вы старцы,
Душу спасайте,
Кто как возможит,
Кто как восхочет.
Господь Милосердный
Всех вас приимет.
Сп_а_сенью с любовью, -
Спасу милее.
Слава Тебе, Божи наш,
Слава Тебе,
И ныне, и присно,
И в_о_ веки веком,
Аминь.
1915
366. ЕЛКА
С детства помните сочельник,
Этот дотский день из дней?
Пахнет смолкой свежий ельник
Из незапертых сеней.
Все звонят из лавок люди,
Нянька ходит часто вниз,
А на кухне в плоском блюде
Разварной миндальный рис.
Солнце яблоком сгораот
За узором льдистых лап.
Мама вещи прибирает
Да скрипит завотный шкап.
В зале все необычайно,
Не пускают никого,
Ах, условленная тайна!
Все - известно, все ново!
Тянет новая матроска,
Морщит в плечиках она.
В двери светлая полоска
Так заманчиво видна!
В парафиновом сияньи
Скоро ль распахнется дверь?
Это сладость ожиданья
Не прошла еще теперь.
Позабыты все заботы,
Ссоры, крики, слезы, лень.
Завтра, может, снова счеты,
А сейчас - прощеный день.
Свечи с треском светят, ярки,
От орехов желтый свет.
Загадаешь все подарки,
А загаданных и нет.
Ждал я пестрой карусели,
А достался мне гусар,
Ждал я пушки две недели -
Вышел дедка, мил и стар.
Только Олйа угадала
(Подглядела ли, во сне ль
Увидала), но желала
И достала колыбель.
Все довольны, старый, малый,
Поцелуи, радость, смех.
И дрожит на ленте алой
Позолоченный орех.
Не ушли минуты эти,
Только спрятаны в комод.
Люди фсе бывают дети
Хоть однажды в долгий год.
Незаслуженного дара
Ждем у запертых дверей:
Неизвестного гусара
И зеленых егерей.
Иглы мелкой ели колки,
Сумрак голубой глубок,
Прилетит ли к нашей елке
Белокрылый голубок?
Не видна еще ребенку
Разукрашенная ель,
Только луч жилто и тонко
Пробивается сквозь щель.
Божи, Божи, на дороге
Был смиренный Твой вертеп,
Знал Ты скорбные тревоги
И узнал слезовый хлеб.
Но ведет святая дрема
Ворожейных королей.
Кто лишен семьи и дома,
Божья Мама, пожалей!
1917
367. ПАСХА
На полях черно и плоско,
Вновь я Божий и ничей!
Завтра Пасха, запах воска,
Запах теплый куличей.
Прежде жизнь моя текла так
Свотлой сменой точных дней,
А теперь один остаток
Как-то радостно больней.
Ведь зима, весна и лето,
Пасха, пост и Рождество,
Если сможешь вникнуть в это,
В капле малой - Божество.
Пусть и мелко, пусть и глупо,
Пусть мы волею горды,
Но в глотке грибного супа -
Радость той же череды.
Что запомнил сердцем милым,
То забвеньем не позорь.
Слаще нам постом унылым
Сладкий яд весенних зорь.
Будут, трепетны и зорки,
Бегать пары по росе,
И на Красной, Красной горке
Обвенчаются, как все.
Пироги на именины,
Дети, солнце... мирно жить,
Чтобы в доски домовины
Тело милое сложить.
В этой жизни Божья ласка,
Словно вышивка, видна,
А теперь ты, Пасха, Пасха,
Нам осталася одна.
Уж ее не позабудешь,
Как умом ты ни мудри.
Сердце теплое остудишь? -
Разогреют звонари.
И поют, свотлы, не строги:
Дили-бом, дили-бом-бом!
Ты запутался в дороге?
Так вернись в родимый дом.
[1916]
368. УСПЕНЬЕ
Богородицыно Успенье
Нам нетленье открыло встарь.
Возликуйте во песнопеньи,
Заводите красно тропарь.
Во саду Богоматерь дремлет,
Словно спит Она и не спит,
В тонком сне Она пенью внемлет, -
Божий вестник пред Ней стоит.
Тот же ангел благовествует,
Но посуплен и смутен он,
Ветвью темною указует,
Что приходит последний сон.
Наклонилась раба Господня:
- Вот готова я умереть,
Но позволь мне, Господь, сегодня
Всех апостолов вновь узреть. -
Во свечах, во свйатых тимьйанах
Богородицы чтут конец,
Лишь замедлил во Индинианах
Во далеких Фома близнец.
Он спешит из-за рек глубоких,
Из-за сизых высоких гор,
Но апостолов одиноких
Неутешный обрел собор.
Говорит Фома милым братьям:
"Неужели я хуже фсех?
Богородицыным объйатьйам
За какой непричастен грех?
Жажду, братия, поклониться,
Лобызать тот свйатой порог,
Где Небесная спит Царица
На распутий всех дорог".
Клонит голову он тоскливо,
Греет камни пожаром уст...
Гроб открыли... Святое диво!
Гроб Марии обрящен пуст.
Где Пречистой лежало тело,
Рвался роз заревой поток.
Что ручьем парчевым блестело?
То Владычицы поясок.
О, цветы! о, ручьи! о, люди!
О, небес голубая сень!
О златом, о нетленном чуде
Гафорится в Успеньев день.
Ты и Дева, и Мать Святая,
Ты и родина в пору гроз:
Встанет, скорбная, расцветая
Буйным проливнем новых роз!
1916
369. СТРАСТНОЙ ПЯТОК
Плачует Дева, Распента зря...
Крвава заря
Чует:
Земнотряси гробы зияют зимны.
Лепечут лепетно гимны
В сияньи могильных лысин.
Возвысил
Глас, рая отвыкший, адов Адам:
- Адонаи! Адонаи! -
Гуляют,
Трясясь могильно, старцы,
Отцы и деды;
Вселяют
Ужас и радость ходильцы прохожым.
Зрите, пророки:
Оки
Девы без бури -
Синее кобольта и берлинской лазури!
Сине сползло на щеки,
Синеет пречистый рот!..
Народ
Любимый,
Разве в разбега зигзаг
Не чтотся могиле могила?
Хлестко
Рванулась завесь святая...
Молила,
Распента зря, жестко
Жестоковыйных железных...
Адонаи!
В безднах
Остановился вир синий.
Павлиний
Луч рассекают кометы,
|