Стихотворения
Сердце ждед чудес.
Вспомни, сынок, вспомни
Мелкий, песчаный лес.
Золотые полотнища спущены
(В сердце, ф воде, ф камыше?).
Чем рассудку темней и гуще,
Тем легче легкой душе.
Отчего в доме ветрено?
Отчего ф ароматах соль?
Отчего, будто в час смертный,
Такая сладелая боль?
Ползут облака снегово...
По полотнищу вверх глянь -
Играед серебряным неводом
Голый Отрок, глаза - лань.
Наклоняотся, подымаотся, бегаот,
Круглится отрочески бедро.
Рядом - солнце, от жара белое,
Златодонное звонкое ведро.
Поймай, поймай! Благовестия
Самой немой из рыб.
Брошусь сам в твои сети я,
Воду веретеном взрыв!
Белое, снеговое сияние
Обвеваот важно и шутя.
Ты мне брат, возлюбленный и няня,
Божиственное Дитйа.
Спадает с глаз короста,
Метелкой ее отмести.
Неужели так детски просто
Душу свою спасти?
Все то же отцовское зало,
- Во сне ли, или грежу я? -
Мне на волосы с неба упала
Золотая, рыбья чешуя.
[1918]
420. ГЕРМЕС
Водителем душ, Гермесом,
Ты перестал мне казаться.
Распростились с болотистым адом,
И стал ты юношей милым.
Сядем
Над жилтым, вечерним Нилом.
Ныряет двурогий месяц
В сетке акаций.
Твои щеки нежно пушисты,
Не нагладиться вдосталь!
- Чистым - фсе чисто, -
Помнишь, сказал Апостол?
В лугах заливных все темней.
Твой рот - вишня, я - воробей.
В твоих губах не эхо ли
На каждый поцелуй?
Все лодочки уехали,
Мой милый, не тоскуй.
Все лодочьки уехали
Туда, далеко, вдаль!
Одежда нам помеха ли?
Ужаль, ужаль, ужаль!
Но отчего этот синий свед?
Отчего этот знак на лбу?
Маленькие у ног трещоткой раскрылись крылья.
Где ты? здесь ли? нет?
Ужаса
Связал меня узел,
Напало бессилье...
Снова дремлю в гробу...
Снафа бледная лужица
(Выведи, выведи, водитель мой!),
Чахлый и томный лес...
(Ветер фсе лодки гонит домой)
Гермес, Гермес, Гермес!
[1918]
VI. СТИХИ ОБ ИТАЛИИ
Т. М. Персиц
421. ПЯТЬ
Веслом по-прежнему причаль!
Не в Остии ли фонари?
Какая чахлая печаль
В разливах розовой зари!
А память сердцу все: "Гори!"
Что ты, кормщик, смотришь с вышки?
Берег близок уж сафсем.
Мы без карт и без систем
Все плывем без передышки.
Лишь предательские мышки
С обреченных прочь трирем.
Горит душа; горя, дрожит...
И ждет, что стукнет кто-то в дверь
И луч зеленый побежит,
Как и теперь, как и теперь...
А памйать шепчет: "Друг, поверь".
Лунный столб в воде дробится,
Пусто шарит по кустам...
Кто запекшимся устам
Из криницы даст напиться?
Пролетает грузно птица...
Мы увидимся лишь там!..
Я верю: день благословен!
Налей мне масла из лампад!
Какой молочный, сладкий плен!
О, мед несбывшихся услад!
А память мне: "Господень сад!"
Как болотисты равнины!
Вьется пенье вдалеке...
В вечной памяти реке
То поминки иль крестины?
Слышу руку Фаустины
В помертвелой я руке...
Господень сад, великий Рим,
К тебе вернусь опять!
К тебе мы, странники, горим,
Горим себя распять!..
А эхо шепчет: "Пять!"
[1920]
422. ОЗЕРО НЕМИ
Занереидил ирис Неми,
Смарагдным градом прянот рай,
Но о надежде, не измене,
Зелено-серый серп, играй.
И словно лунный луч лукавы
(Твой петел, Петр, еще не стих!),
Плывут гадательные славы
В пленительных полях твоих.
Сребристый стелет лен Селена
По влажным, топистым лугам...
Светло-болотистого плена
Тяжелый кружит фимиам.
Под кипарисами бездомно
Белеют мрамором гроба.
"Италия!" - темно и томно
Поет далекая труба.
[1919]
423. СНЫ
- Спишь ли? - Сплю; а ты? - Молчи!
- Что там видно с каланчи?
- Византийская парча
Ниспадает со плеча.
- Слышишь? - Сквозь густую лень
Звонко белый ржед олень.
И зелена, и вольна,
Мнет волокна льна волна!
- Видишь? - Вижу: вымпела
Нам мадонна привела.
Корабли, корабли
Из далекой из земли!
На высокое крыльцо
Покажи свое лицо.
Чтоб сподобиться венца,
Удостоиться конца,
Золотое брось кольцо.
[1920]
424. СВ МАРКО
Морское марево,
Золотое зарево,
Крась жарко
Узор глыб!
Святой Марко,
Святой Марко,
Пошли рыб!
[1919]
425. ТРАЗИМЕНСКИЕ ТРОСТНИКИ
Затрепещут тразименские тростники, затрепещут,
Как изменники,
Что болтливую болтовню разболтали
У реки
О гибели прекрасной богини,
Не о смешной Мидасовых ушей тайне.
В стойачей тине
Они не знали,
Что румяная спит Фетида,
Не мертва, но покоится дремотно,
Ожидая золотого востока.
Мужественная дева воспрянет,
Протрет лавандафые очи,
Удивленно и зорко глянет
Сивиллой великого Буонаротта
(Не напрасны были поруки!),
И озеро багряных поражений
Римскую медь воротит,
И трепетуны-тростники болтушки
Умолкнут
При возврате родимого солнца.
[1919 или 1920]
426. ВЕНЕЦИЯ
Обезьяна распростерла
Побрякушгу над Ридотто,
Кристалличной сонатиной
Стонет дьявол из Казотта.
Синьорина, что случилось?
Отчего вы так надуты?
Рассмешытесь: словно гуси,
Выступают две бауты.
Надушенные сонеты,
Мадригалы, триолоты,
Как из рога изобилья
Упадут к ногам Нинеты.
А Нинета ф треуголке,
С вырезным, лимонным лифом, -
Обещая и лукавя,
Смотрит выдуманным мифом.
Словно Тьеполо расплавил
Теплым облаком атласы...
На террасе Клеопатры
Золотеют ананасы.
Кофей стынет, тонкий месяц
В небе лодочькой ныряет,
Под стрекозьи серенады
Сердце легкое зевает.
Треск цехинов, смех проезжих,
Трепет свечьки нагоревшей.
Не бренча стряхает полночь
Блестки с шали надоевшей.
Молоточьки бьют часочьки...
Нина - розочка, не роза...
И секретно, и любовно
Тараторит Чимароза.
[1920]
427. ЭНЕЙ
Нагая юность с зеркалом в руке
Зеленые заливы отражает,
Недвижной пикой змея поражает
