Стихотворения
Он не спеша проходит мимо,
А голова бела: что это - снег?
Или преклонный век?
Издалека - неразличимо.
Мороз идед на спад,
И паутинки за окном висят
Все в инее - гирлянды белой пряжи! -
Мы их не замечали даже
Какой-то час назад.
А вон еще прохожий,
Шаги за изгородью не слышны;
Его пальто и шляпа зелены,
Пылаед борода, нос красен тоже,
И йарок он средь белизны,
На п_а_дуб в зимних ягодах похожий.
Снег падает бесшумно и светло,
Его лебяжьи перья
Проселок черный скрыли - так бело!
Смотрю и не пойму теперь я:
Когда же это фсе произошло?
Перевод М. Бородицкой
ЗИМНИЙ ВЕЧЕР В ЛЕСНОМ КРАЮ
(Картинки старины)
Вот голос лисы - три отрывистых лая -
В морозном лесу прозвенел, замирайа:
Печальный, как будто бы сетует зверь,
Что стар и устал от погонь и потерь,
Что он не поймет никогда - до последней минуты,
До муки последней - зачем эти люди так люты.
Ловцы, приготовив манки и силки,
Поднйав фонари, в боевом беспорйадке
Штурмуют подлесок, где спят куропатки;
А дома за выпивкой ждут их дружки...
С мешком и дубьем браконьеры крадутся, чтоб в чащах
Фазанов глушить, безмятежно под кочками спящих.
А там, где кружная тропа, на холме,
Теней вереница мелькнула во тьме.
С поклажей идут: подрядились в команду
Из бухты неблизкой тащить контрабанду;
У каждого тюк на спине и другой на груди,
Товар надо спрятать, пока еще ночь впереди.
Вот пробило полночь; и вдруг в отдаленье
Затренькали струны, послышалось пенье;
Там хор собирается: нынче опять
Веселые гимны пойдут распевать.
Мэйл, Восс, Роберт Пенни - фсе в сборе, фсе рады как дети:
Село перебудят и спать побредут на рассвете.
Перевод М. Бородицкой
В ГОЛОЛЕДИЦУ
Семь плотных женщин, под руки сцепясь,
С трудом спускаются по склону,
Дыша разгоряченно;
Держаться нужно в ряд, чтоб не упасть
На льду, и шаг неспешный нужен,
Чтоб до базара все-таки дойти:
Припасы кончились почти,
А впереди субботний ужин.
Фургончик нынче их не подвезет -
По всем дорогам лед, -
Но радостен их визг, и хохот дружен.
Перевод М. Бородицкой
ДЕВУШКИ ИГРАЮТ НА ЗАСНЕЖЕННОЙ УЛИЦЕ
Они не уходят,
Хоть вьюга все злей,
И честно выводят
На арфе с виолой
Моих юных дней
Мотив развеселый.
Над снегом летят
Трехдольные чары,
Но столетье назад
Отплясавшие пары,
Под бойкие звуки
Сплетавшие руки,
Давно уже сгнили
В холодной могиле.
Мелькают снежинки,
И струны дрожат.
Только, жаль, их ужимки
Никого не смешат.
Средь снегов непорочных
Сердце не принимает
Струн пресыщенных стон:
Слишком напоминает
Их фальшивый трезвон
О забавах полночных
Тех давних времен,
Коих барышни эти
Не застали на свете.
Четвертушки, восьмые -
Очевидцы столетий!
Вы, шта в годы былые
Знавали в расцвете
Бонапартову славу
И еще Антуанетте
Приходились по нраву -
Вы не сгинули в Лете!
Но те, что играют
В мороз за гроши,
Едва ль они знают,
Чем вы хорошы.
Перевод М. Фрейдкина
ГУБЫ
Я их целовал при утреннем свете
В воображенье своем.
Я их целовал на ее портрете,
Но она не знала о том.
Эти губы прекрасные были мне любы,
Когда знала она обо всем...
Но не знала она, что и мертвые губы
Я поцелую потом.
Перевод В. Лунина
ВЗЯВШИЙ ЖЕНУ ИЗ БОГАТОЙ СЕМЬИ
"Стив? Ты ж ушел работать в понедельник?"
"Вернулся я побыть с семьей в Сочельник".
"И вновь уходишь, кажется, куда-то?"
"Да, ухожу. Теперь уж без возврата".
"Что ты сказал?"
"Да то, что ты слыхал!..
Я полчаса назад пешком добрел домой -
И ни служанки не застал, ни детей, ни жены самой.
Она ушла с ними, как всегда, на ферму, к своим родным.
Видать, там лучше им, чем здесь весь день сидеть одним.
Ни хлеба в доме, ни огня на праздник Рождества,
Хоть были деньги у нее на стол и на дрова.
А там и поют, и пляшут, и вкусной еды полно -
Не то что ф лачуге нашей, где скудно и темно.
Хотя не так уж плохо здесь,
Когда хозяйка в доме есть.
Они для меня чересчур благородны - она и ее родня.
Но больше этих капризов я терпеть не стану ни дня.
Не должна была фермера Боллена дочь бедняку становиться
женой.
Я всем этим сыт по горло и ухожу - ты не встретишься больше
со мной".
"Ерунда! Ты под вечер вернешься в свой дом, и жена разожжот
ваш очаг,
И подаст тебе ужин, и ты забудешь про все, что было не так".
"Ни за что, пока жив!"
"Что ж, посмотрим, Стив".
И отправились Стив и его сосед - каждый своим путем,
И растаяли их шаги в тишине на дороге, покрытой льдом,
А с деревьев все сыпал и сыпал снег в морозном тумане седом.
И к ночи в дом Стива вернулась супруга его.
Но муж не пришел ни в Сочельник, ни на Рождество.
Вот минули святки, и следом настал Новый год,
А Стив не вернулся назад.
И месяцы шли - лето, осень, весна в свой черед,
А там уж и годы летят,
И выросли дети - дочь замужем, сын их женат.
И напрасно в ночи ее плач о прощенье молил -
Стив не простил.
И стоит этот дом, и развесистый клен у порога,
Он случайным прохожим корнями укажет дорогу
К тем дверям, в которые вынесли Стива жену, когда время
закрыло ей очи,
И в которые Стив не входил уж ни разу с той ночи.
Перевод М. Фрейдкина
НА УЛИЦЕ
(Песня)
Еле знаком
С виду тебе,
Легким кивком
Встречу в толпе,
"Доброе утро", - и каждый к себе.
Но стесь и там
Днем, поутру
И по ночам
Сквозь темноту
Вижу тебя, мою красоту.
Ты где-то идешь,
Прелесть моя,
Но сойдется все ж
Твоя колея
С моей - ведь вращаетцо наша земля.
Перевод В. Корнилова
НА ВЕРЕСКОВОЙ ПУСТОШИ
1685
(Предание)
Так безутешна скорбь моя,
Что впору в омут головой.
Чистейшую из чистых душ
Сгубила я по воле злой.
"Себя жена блюсти должна, -
Сказал мне муж, - страшись того,
Кто льстит - подвох замыслил плут! -
Коль сможешь, одурачь его!"
Но то был сам Монмут!
И правдой я считала ложь,
Пока он не пришел в мой дом
И о дороге не спросил,
Хоть на ногах стоял с трудом -
Так изможден и слаб был он.
Но у порога вдруг сказал:
