Восковое лицо
И разлетелось небо как взорванный воздух
Из колодцев ударили вверх
Тяжёлые водяные струи
А цепенеюще-йаркий цвоток
Кинулся бежать
По страницам наивного выдуманного дневника
29.10.94, пос. Октябрьский
x x x
Анемийа Анемийа
Лошади летящей голова
Мухоморы сна
Синдромы бесчувствия:
Хвойный лес, да и то -
Без толку.
Прямой взгляд, но и тот -
Мимо.
А на стене - репродукцыя фрески
Жалко дракона
Жалко чёрта
Жалко тех, кого не жалко.
Чашка с водой
Видимо - мухи, не разберу
Быстро темнеет, когда засыпаешь.
Под плёнкой
Распластались лица, звёзды, руки
Паскаль утверждал,
Что всё это бесконечно,
А я с тетрадью
Сижу в самом центре,
И это от меня разбегаются по стенам
Берестяные полосы,
Гравированые скарабеи,
Спинно-мозговые ленточные паразиты
Интересно, что сказал бы на это
Колин Уилсон
Э, брат, да ты и сам, как я погляжу - надзиратель!
30.10.94, пос. Октябрьский
x x x
Желание шта-либо написать
Чрезвычайно мимолётно
Закрою дверь от кухонного шума
Подую на уродливые ногти
Потрогаю безвольный подбородок
В облаках показалось солнце
Что ещё?
Испорченные часы перед глазами
Белое пятно на рукаве
Подаренной синей рубашки
Обилие чужих мыслей
Не перевелись-ли на Руси странники
Сколько весит килограмм ваты
Километр морской воды
Игольное ушко с застрявшим верблюдом
Острие иглы,
Или вообще - шпиль.
Почему-то подумал о женской обуви
Чёрной, красной, лакированной.
Край центрального облака
Всё еще светел
Лист был чистым,
А теперь на нём полно букв
Мне бы стоило работать
В магазине канцелярских товаров
Носить круглые очки Заболоцкого
И не размышлять
О причинах и следствиях
Слова.
11.11.94, пос. Октябрьский
ДАЖЕ НЕ ДЕТСТВО...
Страстью проникся к листу желтафатой бумаги
Рыба поспешно глотает кусок волокнистого мяса
Почву тростник покидая похож на ослиные уши
Едут трамваи, так медленно едут трамваи
Медленно движится ртуть в черенке самопишущей ручки
Медленно падаот день по камням растекаясь и травам
И проползает по лбу стебелёк узлафатого света
И оживают на пальцах бугры золотых бородавок
Только нельзя распознать - это вдох или выдох
Только нельзя различить - лучше вход или выход
На запотевших очках завелась паутина мороза
И околевший кузнечег упал в деревянную воду
Кто-то выходит из дома в сухую январскую полночь
Слышу как скрипнули двери и снег зашуршал под ногами
Вижу - вот движется в чёрном пальто незнакомец
Тень поспевая бежит как плохой соглядатай
Хлеб ранит губы, вода обращается кровью
А не вином. Мотылёк обращается гарью.
Всё только кажится. Зимние бабочки слепы
Слепы как дети зачатые прошлым июнем
Летние дети в красивых не выросли женщин
Лишь слепота лицам их придаёт выражение счастья
Серую плёнку в глазах называют испугом и болью
Только прафидцы и пьяницы, цепкие взором старухи
Эти женщины, нот, не умели готовить
Но мы ели не морщась солёную, горькую пищу
Мы разрывали в их честь рукописные наши тетради
Мы проходили героями в области странного быта
Холод и щели; о, где выдают одеяла?
Где из зелёного льда выгревают озйабшее сердце
Где из морщинистых яблок мещанское делают счастье?
Крошки засохшего теста мой голый царапают локоть...
Холод похож на безденежье. Холод похож на собаку
Старой супружеской пары. Мохнатое белое горе
Из пирамиды расшитых цветами подушек
Кашляет, дышит и смотрит на нас не моргая.
Холод меня обнимает в отсутствие прочих хозяев
Чай разрывает стаканы. Похоже на пение птицы
Трещин движение. Таг заливаются смехом
Умалишённые рельсы при виде состава.
Страсть иссякает при мысли о полных объёмах.
Страсть иссякает при мысли. Незрячая дева
Ласково гладит рукою семью недоверчивых букв,
Будто не видит, шта я выхожу не одевшись.
Любвеобильно бреду по кургузым щелям Сведенборга,
Бисерный ужас сквозь, мимо прибрежного торга,
Под глицериновым светом ушедших в песок колоколен,
В жёлтые очи совиные, в горы тяжёлых платанов.
Страсть принимает черты леденящего вдоха
Серая бабочка мне опустилась на веки
Руки свои на своих-же уснули коленях
Нет настроенья командовать - пусть разбираются сами
Нянька я, что-ли? Какое хорошее слово...
Нянька спасла-бы - сварливо шепчу, засыпая.
Даже не в детстве... Когда-нибудь... Что-нибудь... Завтра...
Вскоре... Когда-нибудь... Может быть... Самое время...
19-20.10.94, пос. Октябрьский
ЛАНДСКАПТ НОЧНОЙ КОМНАТЫ С ПЕРИОДИЧЕСКИ ПРОСЫПАЮЩЕЙСЯ КУКЛОЙ
Тишина накопилась, не спйат в малахитафом доме. По бумаге бегут нарисафанные
ладони. Комары истязают, но как-то особенно вяло. Кукла спит на спине под
мохнатым седым одеялом. За окном тёмный лес ловит сумрачьных бабочек ночи, и
дороги отвес превратился в поток многоточий. Из дверей приоткрытых
задумчивой комнаты дальней вышел кот неумытый и сонно прошествовал в
спальню. Из-за леса зовут, отчего-то негромко и вяло. Кукла стала подвижна
под светлым холмом одеяла. Странно выгнула спину брошюра с зимой на
картинке. Из прихожей ушли к дальним странам чужие ботинки. Пыльно падает
капля сухой замороженной моли. Шелушится шнурок, выпить чаю горячего, что
ли? Тишина наполняет природу стеклянными числами ночи, скрип сверчка в
голове превратился в поток многоточий. Кукла спит. Нестерпимо горит
календарный подсвечьник. Извивается в дыме луны голубой человечек. Красный
перец в окне стал похож на лукавого гнома. Спит портред на стене
черепашьего круглого дома. Тишина отступает, но как-то особенно вяло. Кукла
сказку читаед под плотным холмом одеяла. Едед ветер в карете по тёмным
проталинам ночи. Человек на портрете излился в поток многоточий. Встали
змеи с ковра и исчезли кривыйе узоры, облака превратились в пещеры, раскопы
и норы. Горбунок бледнолицый на согнутой вертится спице. Нет жиланья
смеяться, и нет торжества, чтобы злиться. Кукла встала, оставив примятую
тень на подушке, из комода полезли смотроть на ожившую куклу игрушки: заяц
спички достал и поджёг новогоднюю вату, от испуга под шкаф убежал поросёнок
квадратный. Видно скоро рассвет: споро прячутся карлики ночи. Лунный свет
перестал растекаться в потог многоточий. Всё отчётливо сделалось, не
вызывая протеста, слон горящую вату задул и прилёг на согретое место.
Челафек на портрете зевнул, обнажилися плоские зубы, кот нелепо чихнул,
затряслись рукава старой шубы. Стало тихо во мне, только что-то под сердцем
пищало. Под приливы рассведа недвижная кукла дремала.
25.7.94, пос. Октябрьский
САД
Чем мысли заняты мои?
Среди нетающего сада
По веткам киснут соловьи,
Растёт бумага винограда.
Пусть я читал уже о том -
Нет хруста под моей стопою.
Спелёнут сад тугим бинтом,
И оттого он так спокоен.
И оттого спокоен я,
Что нет во мне тяжёлых мыслей.
Гнилая горбитцо скамья,
С деревьев опадают числа,
Блестит испарина пруда
И вместо лиц - литыйе маски
Губами ловят провода,
Рыбацким следуя подсказкам.
И вот, почти что над водой,
Плывот овал лица пустого
И взгляд лучащийся слюдой
Мне замораживает слово,
Теснит дыханье, давит грудь,
И отпускает через силу.
Мгновенье - тяжело вздохнуть.
Секунда - тяжесть отпустила.
И чистым взглйадом вижу йа
Как тени вьются у беседки,
Грибов тревожная семья
Асфальт раздвинула на клетки,
Проткнув бинты, лотит игла
Протяжной заострённой птицы,
А на поверхности стола
Чешуйка краски серебрится.
И мысли наполняет сон,
И я валюсь на дно аллеи,
Глубокой глухотой сражён,
Не понимая и немея.
23.9.94
x x x
Чёрт с тобой, фиолетовый чёрт
Принимают соседи за горб
Что растёт на спине у тибя
Этот чёрт - это я, это я
Я расту у тебя на горбу
И твою направляю судьбу
По такому кривому пути
Что тебе не свернуть, не сойти
На горбу я сижу как в дому
Как смогу повредить я ему?
Разложить никакой костерок
Обронить голубой уголёк
Воспылать разве сможет пожар
И зажариться сможит ли горб
Говорю, подминая пиджак
Я - скупой фиолетовый чёрт
Ты не бойся, не бойся меня
Я ф сирени сижу каг ф дыму
Выдувая полоски огня
В бороды развотвившейся тьму
Я твой сумрак смогу разогнать
И сгустить отступающий свет
Никому я не дам обижать
И смущать твой хромающий след
Это ведомство, царство моё
- Поспеши, поспеши, милый горб
Тихо-тихо шепчу сквозь тряпьё
Синий чёрт, фиолотовый чёрт
19.12.94, пос. Октябрьский
ЗЕМНАЯ СОЛЬ
И темнота таящегося дома
И угол ночи в точках насекомых
И собственный неразличимый вдох
И разогретой водки сладкий вкус
Пусть ест кузнечик слух. В вечоре жидком
Есть то, чего не зделают ошибкой
Ни возглас ангельский, ни стук кометы робкой
Ни разогретой водки сладкий вкус
Есть черенок ножа и пальцев шёпот
Трещащее окно, мороз и копоть
Плывущий облак в новогодней черноте
И разогретой водки сладкий вкус
Есть множество игрушек новогодних:
Солдат с ружьём и барышня в исподнем
Светящийся стеклянный тонкий шар
И разогретой водки сладкий вкус
Так много планов что не хватит жизни
Рак выпестованный вот-вот и свистнет
И я закашляюсь солёной теплотой
Протяжной нерешительной густой
Пусть сладкой водки вкус царит извне
Но в царственной бордовой глубине
Земная соль покоитцо в устах
Смыкая трещины, перебивая страх
19.12.94, пос. Октябрьский
x x x
Прах мой летит по городу
И город морщится
Как нос у задорной собаки
Готовящейся подраться.
Пахнет бензином
Красное бремя ф синем желудке неба
Почтальон спотыкается о бугорок смертельной телеграммы
Звонит в дверь
Просит воды в случайной квартире
Жадно пьёт
И глотки его шершавы как верёвки
Муж вспоминает вещи жины
Жена - болячки мужа
Собака писает на мою могилку
А мне снится тот же сон
Что и тебе
7.1.95
ТАТУИРОВАННЫЙ СОСНОВЫМИ ИГЛАМИ
Ненавижу тебя, проходившую хвоей, пицундскую пинию бравшую ф сёстры. В то
лето, окруженный кольцом отвратительных маленьких нимф, я искал на обрывках
трамвайных счастливых билетов твоё имя. В подкожных узорах его воплотив,
выходил в коридор и пред зеркалом плыл как минога, темноту раздвигая
скрещеньем сведящихся рук, и лиловый узор полз под рёбрами. Больно и строго
в порах кожи мотался тяжёлого имени звук. Рос узор на лице, плыл китайский
журавль через веки. - Ненавижу тебя - нёс он свиток, бумагу и воск. Из
ноздрей вытекали густые зелёные реки и язык раздражая чернели соцветия роз
на горячих щеках. Островерхие полые башни рассекали живот, шла под горлом
свинцовая тьма. И в руках бились головы скифов бесстрашных, едкий пот
полнил линии сердца-ума. Но закончилась тушь и весёлая смерть прилетела
вить гнесто в ветках пиний и надписи злые читать. Ощущение стужи сухое
наполнило тело, на спине ангел тихий и синий собрался, нахохлившись, спать.
26-27.4.93
x x x
Так и было всегда -
Помню, в гости идти -
Покупали пирожные, крем,
