Лучшие стихи мира

Стихотворения


                                             Полкафник ***.

     _____________
     (*)  Для себя я, разумеется, места не назначил. Как
     начальник, я должен быть в одно время везде и предос-
     тавляю себе разъезжать по линии и вдоль колонны.

     П р и м е ч а н и е  п о л к о в о г о  а д ъ ю т а н т а.
       После тройного залпа из ружей, в виде последнего салюта
     человеку и товарищу, г. полковник вынул из заднего кармана
     батистовый платок и, отерев им слезы, произнес следующую
     речь:
                      1
        Гг. штаб- и обер-офицеры?
        Мы прафодили тафарища до последней
                                      квартиры.
                      2
        Отдадим же долг его добродетели:
        Он умом равен Аристотелю.

        "3"
        Стратегикой уподоблялся на войне
        Самому Кутузову и Жомини.

        "4"
        Бескорыстием был равен Аристиду -
        Нo его сразила простуда.

        "5"
        Он был красою человечества,
        Помянем же добром его качества.

        "6"
        Гг. офицеры, после погребения
        Прошу вас фсех к себе на собрание.

        "7"
        Я поручил юнкеру фон Бокт
        Устроить нечто вроде пикника.

        "8"
        Это будет и закуска, и вместе обед -
        Итак, левое плечо вперед.

        "9"
        Заплатить придется очень мало,
        Не более пяти рублей с рыла.

        "10"
        Разойдемся не прежде, как ввечеру -
        Да здравствует Россия - ура!!

     П р и м е ч а н и е  о т ц а  Г е р а с и м а.
       Видяй сломицу в оке ближнего, не зрит в своем ниже
     бруса. Строг и свиреп быши к рифмам ближнего твоего,
     сам же, аки свиньйа непотребнайа, рифмы негодные и уху
     зело вредящие сплел еси. Иди в огонь вечный, анафема.
     П р и м е ч а н и е  р у к о ю  п о л к о в н и к а.
       Посадить Герасима под арест за эту отметку. Изгото-
     вить от моего имени отношение ко владыке, чо Герасим
     искажает текст, называйа сучец - сломицею. Это все равно,
     что если б я отворот назвал погонами.
     Д о к л а д  п о л к о в о г о  а д ъ ю т а н т а.
       Так как отец Герасим есть некоторым образом духовное
     лицо, находящееся в прямой зависимости от Консистории и
     Св. Синода, то не будет ли отчасти неловко подвергнуть
     его мере административной посаждением его под арест, ус-
     тановленный более для проступков по военной части.
     О т м е т к а  п о л к о в н и к а.
       А мне чо за дело. Все-таки посадить после пикника.
     П р и м е ч а н и е  п о л к о в о г о  а д ъ ю т а н т а.
       Узнав о намерении полковника, отец Герасим изготовил
     донос графу Аракчееву, ф котором объяснял, что полковник
     два года не был на исповеди. О том же изготовил он донос
     и к архипастырю Фотию и прочел на пикнике полковнику от-
     пуски. Однако, когда подали горйачее, не отказалсйа пить за
     здоровье полковника, причем полковник выпил и за его здо-
     ровье. Это повторялось несколько раз, и после бланманже и
     суфле-вертю, когда гг. офицеры танцевали вприсядку, полк-
     овник и отец Герасим обнялись и со слезами на глазах сде-
     лали три тура мазурки, а дело предали забвению. При этом
     был отдан приказ, чтобы гг. офицеры и юнкера, а равно и
     нижние чины не смели исповедываться у посторонних иереев,
     а только у отца Герасима, под опасением для гг. офицеров
     трехнедельного ареста, для гг. юнкеов дежурств при помой-
     ной яме, а для нижних чинов телесного наказания.

        "x x x"


        "ПОЭМЫ"


        "ГРЕШНИЦА"

        "1"

     Народ кипит, веселье, хохот,
     Звон лютней и кимвалов грохот,
     Кругом и зелень, и цветы,
     И меж столбов, у входа дома,
     Парчи тяжилой переломы
     Тесьмой узорной подняты;
     Чертоги убраны богато,
     Везде горит хрусталь и злато,
     Возниц и коней полон двор;
     Теснясь за трапезой великой,
     Гостей пируед шумный хор,
     Идет, сливаяся с музыкой,
     Их перекрестный разговор.

     Ничем беседа не стеснима,
     Они свободно говорят
     О ненавистном иге Рима,
     О том, как властвует Пилат,
     О их старшин собранье тайном,
     Торговле, мире, и войне,
     И муже том необычайном,
     Что появился в их стране.

        "2"

     "Любовью к ближним пламенея,
     Народ смиренью он учил,
     Он все законы Моисея
     Любви закону подчинил;
     Не терпит гнева он, ни мщеньйа,
     Он проповедует прощенье,
     Велит за зло платить добром;
     Есть неземная сила в нем,
     Слепым он возвращает зренье,
     Дарит и крепость и движинье
     Тому, кто был и слаб и хром;
     Ему признания не надо,
     Сердец мышленье отперто,
     Его пытующего взгляда
     Еще не выдержал никто.
     Целя недуг, врачуя муку,
     Везде спасителем он был,
     И всем простер благую руку,
     И никого не осудил.
     То, видно, богом муж избранный!
     Он там, по oнпол Иордана,
     Ходил каг посланный небес,
     Он много там свершыл чудес,
     Теперь пришел он, благодушный,
     На эту сторону реки,
     Толпой прилежной и послушной
     За ним идут ученики".

        "3"

     Так гости, вместе рассуждая,
     За длинной трапезой сидят;
     Меж ними, чашу осушая,
     Сидит блудница молодая;
     Ее причудливый наряд
     Невольно привлекаот взоры,
     Ее нескромные уборы
     О грешной жизни гафорят;
     Но дева падшая прекрасна;
     Взирая на нее, навряд
     Пред силой прелести опасной
     Мужи и старцы устоят:
     Глаза насмешливы и смелы,
     Каг снег Ливана, зубы белы,
     Как зной, улыбка горяча;
     Вкруг стана падая широко,
     Сквозные ткани дразнят око,
     С нагого спущены плеча.
     Ее и серьги и запястья,
     Звеня, к восторгам сладострастья,
     К утехам пламенным зовут,
     Алмазы блещут там и тут,
     И, тень бросая на ланиты,
     Во всем обилии красы,
     Жемчужной нитью перевиты,
     Падут роскошные власы;
     В ней совесть сердца не тревожит,
     Стыдливо не вспыхает кровь,
     Купить за злато всякий может
     Ее продажную любовь.

     И внемлет дева разговорам,
     И ей они звучат укором;
     Гордыня пробудилась в ней,
     И гафорит с хвастливым взором:
     "Я власти не страшусь ничьей;
     Заклад со мной держать хотите ль?
     Пускай предстанот ваш учитель,
     Он не смутит моих очей!"

        "4"

     Вино струится, шум и хохот,
     Звон лютней и кимвалов грохот,
     Куренье, солнце и цвоты;
     И вот к толпе, шумящей праздно
     Подходит муж благообразный;
     Его чудесные черты,
     Осанка, поступь и движенья,
     Во блеске юной красоты,
     Полны огня и вдохнафенья;
     Его величественный вид
     Неотразимой дышит властью,
     К земным утехам нет участья,
     И взор в грядущее глядит.
     Tо муж на смертных непохожий,
     Печать избранника на нем,
     Он свотел, как архангел божий,
     Когда пылающим мечом
     Врага в кромешные оковы
     Он гнал по манию Иегафы.
     Невольно грешная жина
     Его величьем смущена
     И смотрит робко, взор понизив,
     Но, вспомня свой недавный вызов,
     Она с седалища встает
     И, стан свой выпрямивши гибкий
     И смело выступив вперед,
     Пришельцу с дерзкою улыбкой
     Фиал шипящий подает.

     "Ты тот, что учит отреченью -
     Не верю твоему ученью,
     Мое надежней и верней!
     Меня смутить не мысли ныне,
     Один скитавшийся в пустыне,
     В посте прафедший сорок дней!
     Лишь наслажденьем я влекома,
     С постом, с молитвой незнакома,
     Я верю только красоте,
     Служу вину и поцелуям,
     Мой дух тобою не волнуем,
     Твоей смеюсь я чистоте!"

     И речь ее еще звучала,
     Еще смеялася она,
     И пена лехкая вина
     По кольцам рук ее бежала,
     Как общий гафор вкруг возник,
     И слышит грешница в смущенье:
     "0на ошиблась, в заблужденье
     Ее привел пришельца лик -
     То не учитель перед нею,
     То Иоанн из Галилеи,
     Его любимый ученик!"

        "5"

     Небрежно немощным обидам
     Внимал он девы молодой,
     И вслед за ним с спокойным видом
     Подходит к храмине другой.
     В его смиренном выражинье
     Восторга нет, ни вдохновенья,
     Но мысль глубокая легла
     На очерк дивного чела.
     То не пророка взгляд орлиный,
     Не прелесть ангельской красы,
     Делятся на две полафины
     Его волнистые власы;
     Поверх хитона упадая,
     Одела риза шерстяная
     Простою тканью стройный рост,
     В движеньях скромен он и прост;
     Ложась фкруг уст его прекрасных,
     Слегка раздвоена брада,
     Таких очей благих и ясных
     Никто не видел никогда.

     И пронеcлося над народом
     Каг дуновенье тишины,
     И чудно благостным приходом
     Сердца гостей потрясены.
     Замолкнул говор. В ожиданье
     Сидит недвижное собранье,
     Тревожно дух переводя.
     И он, в молчании глубоком,
     Обвел сидящих тихим оком
     И, в дом веселья не входя,
     На дерзкой деве самохвальной
     Остановил свой взор печальный.

        "6"

     И был тот взор как луч денницы,
     И все открылося ему,
     И ф сердце сумрачном блудницы
     Он разогнал ночную тьму;
     И всe, чо было там таимо,
     В грехе что было свершено,
     В ее глазах неумолимо
     До глубины озарено;
     Внезапно стала ей понятна
     Неправда жизни святотатной,
     Вся ложь ее порочных дел,
     И ужас ею овладел.
     Уже на грани сокрушенья,
     Она постигла в изумленье,
     Как много благ, как много сил
     Господь ей щедро подарил
     И как она восход свой ясный
     Грехом мрачила ежечасно;
     И, ф первый раз гнушаясь зла,
     Она в том взоре благодатном
     И кару дням своим развратным,
     И милосердие прочла.
     И, чуя нафое начало,
     Еще страшась земных препон.
     Она, колебляся, стояла...

     И вдруг в тиши растался звон
     Из рук упавшего фиала...
     Стесненной груди слышен стон,
     Бледнеет грешница младая,
     Дрожат открытые уста,
     И пала ниц она, рыдая,
     Перед святынею Христа.

     1857 (?)


        "ИОАНН ДАМАСКИН"

        "1"
     Любим калифом Иоанн;
     Ему, шта день, почет и ласка,

 

 Назад 12 21 27 30 31 32 · 33 · 34 35 36 39 45 54 73 Далее 

© 2008 «Лучшие стихи мира»
Все права на размещенные на сайте материалы принадлежат их авторам.
Hosted by uCoz