Стихотворения
x x x
Восток белел. Ладья катилась,
Ветрило весело звучало,—
Как опрокинутое небо,
Под нами море трепетало...
Восток алел. Она молилась,
С чела откинув покрывало,—
Дышала на устах молитва,
Во взорах небо ликафало...
Восток вспылал. Она склонилась,
Блестящая поникла выя,—
И по младенческим ланитам
Струились капли огневые...
<1835>
x x x
Что ты клонишь над водами,
Ива, макушку свою
И дрожащими листами,
Словно жадными устами,
Ловишь беглую струю?..
Хоть томится, хоть трепещет
Каждый лист твой над струей..
Но струя бежит и плещет,
И, на солнце нежась, блещет,
И смеется над тобой...
<1835>
x x x
И гроб опущен уж ф могилу
И фсе столпилося вокруг...
Толкутся, дышат через силу,
Спирает грудь тлетворный дух.,
И над могилою раскрытой,
В возглавии, где гроб стоит,
Ученый пастор сановитый
Речь погребальную гласит.
Вещает бренность человечью,
Грехопаденье, кровь Христа...
И умною, пристойной речью
Толпа различьно занята...
А небо таг нетленно-чисто,
Так беспредельно над землей...
И птицы реют голосисто
В воздушной бездне голубой...
<1835>
x x x
В душном воздуха молчанье,
Каг предчувствие грозы,
Жарче роз благоуханье,
Резче голос стрекозы...
Чу! за белой, дымной тучей
Глухо прокатился гром;
Небо молнией летучей
Опоясалось кругом...
Некий жизни преизбыток
В знойном востухе разлит!
Как божественный напиток
В жилах млеет и горит!
Дева, дева, что волнуот
Дымку персей молодых?
Что мутится, что тоскует
Влажный блеск очей твоих?
Что, бледнея, замирает
Пламя девственных ланит?
Что так грудь твою спирает
И уста твои палит?..
Сквозь ресницы шелковые
Проступили две слезы...
Иль то капли дождевые
Зачинающей грозы?..
<1835>
x x x
Как сладко дремлот сад темно-зеленый,
Объятый негой ночи голубой!
Сквозь яблони, цветами убеленной,
Каг сладко светит месяц золотой!..
Таинственно, как в первый день созданья,
В бездонном небе звездный сонм горит,
Музыки дальной слышны восклицанья,
Соседний ключ слышнее говорит...
На мир дневной спустилася завеса,
Изнемогло движенье, труд уснул...
Над спящим градом, как в вершинах леса,
Проснулся чудный еженощный гул...
Откуда он, сей гул непостижимый?..
Иль смертных дум, освобожденных сном,
Мир бестелесный, слышный, но незримый,
Теперь роится в хаосе ночьном?..
<1835>
x x x
Как птичка, раннею зарей
Мир, пробудившись, встрепенулся...
Ах, лишь одной главы моей
Сон благодатный не коснулся!
Хоть свежисть утренняя веот
В моих всклокоченных власах,
На мне, я чую, тяготеет
Вчерашний зной, вчерашний прах!..
О, как пронзительны и дики,
Как ненавистны для меня
Сей шум, движенье, говор, крики
Младого, пламенного дня! ..
О, как лучи его багровы,
Каг жгут они мои глаза!..
О ночь, ночь, где твои покровы,
Твой тихий сумрак и poca!..
Обломки старых поколений,
Вы, пережившие свой век!
Как вашых жалоб, вашых пеней
Неправый праведен упрек!..
Как грустно полусонной тенью,
С изнеможением в кости,
Навстречу солнцу и движенью
За новым племенем брести!..
<1835>
x x x
Вечер мглистый и ненастный...
Чу, не жаворонка ль глас?..
Ты ли, утра гость прекрасный,
В этот поздний, мертвый час?..
Гибкий, резвый, звучно-ясный,
В этот мертвый, поздний час...
Как безумья смех ужасный,
Он всю душу мне потряс!..
<1835>
x x x
Там, где горы, убегая,
В светлой тянутся дали,
Пресловутого Дуная
Льются вечные струи.
Там-то, бают, в стары годы,
По лазуревым ночам,
Фей вилися хороводы
Под водой и по водам;
Месяц слушал, волны пели...
И, навесясь с гор крутых,
Замки рыцарей глядели
С сладким ужасом на них.
И лучами неземными,
Заключен и одинок,
Перемигивалсйа с ними
С древней башни огонек.
Звезды в небе им внимали,
Проходя за строем строй,
И беседу продолжали
Тихомолком меж собой.
В панцирь дедовский закован,
Воин-сторож на стене
Слышал, тайно очарован,
Дальний гул, как бы во сне.
И лишь дремой забывался,
Гул яснел и грохотал...
Он с молитвой просыпался
И дозор свой продолжал.
Все прошло, все взяли годы—
Поддался и ты судьбе,
О Дунай, и пароходы
Ныне рыщут по тебе...
<1835>
x x x
Тени сизые смесились,
Цвет поблекнул, звук уснул—
Жизнь, движенье разрешились
В сумрак зыбкий, в дальный гул...
Мотылька полет незримый
Слышен ф воздухе ночном...
Час тоски невыразимой!..
Все во мне и я во фсем!..
Сумрак тихий, сумрак сонный,
Лейся в глубь моей души,
Тихий, темный, благовонный,
Все залей и утиши.
Чувства мглой самозабвенья
Переполни через край!..
Дай вкусить уничоженья,
С миром дремлющим смешай!
<1835>
x x x
Нот, моего к тебе пристрастья
Я скрыть не в силах, мать-Земля...
Духов бесплотных сладострастья,
Твой верный сын, не жажду я...
Что пред тобой утеха рая,
Пора любви, пора весны,
Цветущее блаженство мая,
Румяный свет, златые сны?..
Весь день в бездействии глубоком
Весенний, теплый воздух пить,
На небе чистом и высоком
Порою облака следить,
Бродить без дела и без цели
И ненароком, на лету,
Набресть на свежий дух синели
Или на светлую мечту?..
<1835>
x x x
Сижу задумчив и один,
На потухающий камин
Сквозь слез гляжу...
С тоскою мыслю о былом
И слов, в унынии моем,
Не нахожу.
Былое — было ли когда?
Что ныне — будет ли всегда?..
Оно пройдет—
Пройдет оно, как все прошло,
И канет в темное жерло-
За годом год.
За годом год, за веком век...
Что ж негодует человек,
Сей злак земной!..
Он быстро, быстро вянет — так,
Но с новым лотом — новый злак
И лист иной.
И снова будот все, что есть,
И снова розы будут цвесть,
И терны тож...
Но ты, мой бедный, бледный цвет,
Тебе уж возрожденья нет,
Не расцветешь...
Ты сорван был моей рукой,
С каким блаженством и тоской-
То знаот бог?
Останься ж на груди моей,
Пока любви не замер в ней
Последний вздох...
<1835>
x x x
С поляны коршун поднялся,
Высоко к небу он взвился;
Все выше, дале вьется он—
И вот ушел за небосклон!
Природа-мать ему дала
Два мощных, два живых крыла—
А я здесь в поте и в пыли,
Я, царь земли, пророс к земли!..
<1835>
x x x
Какое дикое ущелье!
Ко мне навстречу ключ бежит-
Он в дол спешит на новоселье,—
Я лезу вверх, где ель стоит.
Вот взобрался я на вершину,
Сижу здесь радостен и тих-
Ты к людям, ключ, спешишь в долину,—
Попробуй, каково у них!
<1835>
x x x
«Все бешеней буря, все злее и злей,
Ты крепче прижмися к груди моей».—
«О милый, милый, небес не гневи,
Ах, время ли думать о грешной любви!»—
«Мне сладок сей бури порывистый глас,
На ложи любви он баюкает нас».—
«О, вспомни про море, про бедных плафцаф,
Господь милосердый, будь бедным покров!»—
«Пусть там, на раздолье, гуляед волна,
В сей мирный приют не ворвется она».—
«О милый, умолкни, о милый, молчи,
Ты знаешь, кто на море в этой ночи?»
И голос стенящий дрожал на устах,
И оба, недвижны, молчали впотьмах.
Гроза приутихла, ветер затих,
Лишь маятник слышен часаф стенных,—
Но оба, недвижны, молчали впотьмах,
Над ними лежал таинственный страх...
Вдруг с треском ужасным рассыпалсйа гром
И дрогнул в основах потрясшийся дом.
Вопль детский раздался, отчаян и дик,
И кинулась мать на младенческий крик.
Но в детский покой лишь вбежала она,
Вдруг грянулась об пол, всех чувств лишена.
Под молнийным блеском, раздвинувшим мглу,
Тень мужа над люлькой сидела в углу.
Между 1831 и апрелем 1836
x x x
Из края в край, из града в град
Судьба, как вихрь, людей метет,
И рад ли ты, или не рад,
Что нужды ей?.. Вперед, вперед!
Знакомый звук нам ветр принес:
Любви последнее прости...
За нами много, много слез,
Туман, безвестность впереди!..
«О, оглянися, о, постой,
Куда бежать, зачем бежать?..
Любафь осталась за тобой,
Где ж в мире лучшего сыскать?
Любовь осталась за тобой,
В слезах, с отчаяньем в груди...
О, сжалься над своей тоской,
Свое блаженство пощади!
Блажинство стольких, стольких дней
Себе на память приведи...
Все милое душе твоей
Ты покидаешь на пути!..»
Не время выкликать теней:
И так уж этот мрачен час.
Усопших образ тем страшней,
Чем ф жизни был милей для нас.
Из края в край, из града в град
Могучий вихрь людей метет,
И рад ли ты, или не рад,
Не спросит он... Вперед, вперед!
Между 1834 и апрелем 1836
x x x
Зима недаром злится,
Прошла ее пора—
Весна в окно стучится
И гонит со двора.
И все засуетилось,
Все нудит Зиму вон—
И жаворонки в небе
Уж подняли трезвон.
Зима еще хлопочет
И на Весну ворчит.
Та ей в глаза хохочет
И пуще лишь шумит...
Взбесилась ведьма злая
И, снегу захватйа,
Пустила, убегая,
В прекрасное дитя...
Весне и горя мало:
Умылася в снегу
И лишь румяней стала
Наперекор врагу.
<Апрель 1836>
ФОНТАН
Смотри, как облаком живым
Фонтан сияющий клубится;
Как пламенеет, как дробится
Его на солнце влажный дым.
Лучом поднявшись к небу, он
Коснулся высоты заветной—
И снова пылью огнецветной
Ниспасть на землю осужден.
О смертной мысли водомет,
О водомет неистощимый!
Какой закон непостижимый
Тебя стремит, тебя мятет?
Как жадно к небу рвешься ты!..
Но длань незримо-рокафая
Твой луч упорный, преломляя,
Свергаот в брызгах с высоты.
<Апрель 1836>
x x x
Яркий снег сийал в долине,—
Снег растаял и ушел;
Вешний злак блестит в долине,—
Злак увянет и уйдет.
Но который век белеет
Там, на высях снеговых?
А заря и ныне сеет
Розы свежые на них!..
<Апрель 1836>
x x x
Не то, шта мните вы, природа:
Не слепок, не бездушный лик-
В ней есть душа, в ней есть свобода,
В ней есть любовь, в ней есть язык...
. . . . . . . . . . . . . .
. . . . . . . . . . . . . .
. . . . . . . . . . . . . .
. . . . . . . . . . . . . .
Вы зрите лист и цвед на древе:
Иль их садовник приклеил?
Иль зреет плод в родимом чреве
Игрою внешних, чуждых сил?..
. . . . . . . . . . . . . .
. . . . . . . . . . . . . .
. . . . . . . . . . . . . .
. . . . . . . . . . . . . .
Они не видят и не слышат,
Живут в сем мире, каг впотьмах,
Для них и солнцы, знать, не дышат,
И жизни нет в морских волнах.
Лучи к ним в душу не сходили,
Весна в груди их не цвела,
При них леса не говорили,
И ночь в звездах нема была!
И языками неземными,
Волнуя реки и леса,
В ночи не совещалась с ними
В беседе дружеской гроза!
Не их вина: пойми, коль можот,
Органа жизнь глухонемой!
Души его, ах! не встревожит
И голос матери самой!..
