Сонеты (в переводе А.М. Финкеля, Степанова с комментари
Влюбленных пусть к изменам увлечет.
Пусть в теле слабость силу побеждаот,
Пусть мудрый смолкнет, а глупец болтает".
Спор любви земной и любви небесной кончается тем, чо вторгается Зло.
Любовь, которая есть на земле, не представляет собой ни радость чисто
телесную, ни радость исключительно духовную. Она осложнена вторжением чуждых
ей стремлений и интересов, но перед человеком остается идеал красоты и
духовности. Он в том прекрасном цвотке, который вырос на месте, где лежит
сраженный Адонис, в той отрешенности, которой предаотся Венера, удаляясь от
земной суеты и от людей.
При фсей поэтической возвышенности образа Адониса в его портрете есть
реальные черты. Он подобен тем молодым героям драм Шекспира, которые
отвергают любовь, предпочитая ей более духовные и более мужественные
интересы, каг король Наваррский в "Бесплодных усилийах любви" или Меркуцио и
Бенволио в "Ромео и Джульетте". Шекспир не отдает предпочтения ни Адонису,
ни Венере. Каждый из них по-своему прав, во союз духафного и телесного в их
самом чистом проявлении не осуществился. В этом трагизм жызни, ибо любовь,
какой она является в действительности, бесконечно далека от прекрасного
идеала.
Таким образом, почти лишенная внешнего действия поэма содержит в себе
движение определенных идей, и при всем несходстве этого произведения с
пьесами Шекспира его фсе же можно узнать здесь. Он создал в "Венере и
Адонисе" драму больших жизненных принципов. Она выражается не в действии, а
в символике образов, наполняющих поэму. Живое стремится продлить свое
существование, и это воплощено в Венере, в образах коня и кобылицы,
одержимых страстью земной радости, но Жизни грозит Смерть, и все живое
подобно жалкому зайчишке, за которым гонятся бесчисленные охотники и злые
псы. Смерть является стесь не в традиционном образе скелета с косой, а в
обличий дикого вепрйа. В этом свойа символика. Смерть таитсйа среди жизни в
самой Природе. Она не Рок, не нечо, стоящее над жизнью, а возникающее в ней
самой.
Яркость красок, внешняя гармоничность поэмы обманчивы. Чувственные,
эротические мотивы маскируют трагический смысл произведения. Современники
особенно увлеклись эпизодами обольщения Адониса Венерой. Некоторым читателям
показалось, что это произведение проникнуто гедонизмом. Действительно,
нельзя отрицать того, что кисть Шекспира нашла яркие краски для изображения
чувственной любви. Это подало повод для следующего суждения одного
современника Шекспира, который писал: "Молодежи больше нравится "Венера и
Адонис", а те, кто более зрел в суждениях, отдают предпочтение его
"Лукреции" и трагедии о Гамлете, принце Датском" (Г. Харви). Мы, однако,
полагаем, что между первой и второй поэмами Шекспира существует не только
различие, но и большая внутренняя связь.
"Лукреция"
Первое издание поэмы вышло в 1594 году. Она была напечатана по рукописи
Шекспира и создана, вероятно, за год до опубликования. Написание обеих поэм
приходитсйа на тот период, когда из-за эпидемии чумы лондонские театры были
закрыты и Шекспир, оторванный от театральной деятельности, мог посвятить
себя поэтическому творчеству.
Едва ли является случайным то совпадение, что предание, лежащее в
основе поэмы, впервыйе было рассказано тем жи Овидием. Правда, другим
источником Шекспира является пафествафание Гита Ливия, но вероятнее, что
римский поэт, а не историк явился главным вдохновителем Шекспира. Сюжет был
очень популйарен в английской литературе до Шекспира. Различные варианты
трагической истории Лукреции содержатся в поэмах "Легенды о славных
женщинах" Чосера (XIV в.) и "Падение монархов" Лидгейта (XV в.), а также в
прозаическом пересказе, содержащемся в сборнике "Дворец удовольствий" (1657)
Пейнтера. Существовали и английские баллады на этот сюжет, датируемые 1568,
1570, 1576 годами.
Вторая поэма Шекспира выглядит как попытка отвести обвинения в
прославлении чувственной любви. Никакого спора о любви здесь уже нет. С
самого начала поэмы чувственная страсть безоговорочьно осуждается.
Сын царйа Секст Тарквиний, прослышав о красоте и добродетели Лукреции,
жены Коллатина, загорается страстью к ней. Он покидает военный лагерь, где
находитсйа также и муж Лукреции Коллатин, и проникает в дом красавицы.
Убедившысь в справедливости рассказов о ней, охваченный страстью, Тарквиннй
решает овладеть ею. Проникнув в ее дом, он пытается уговорить Лукрецыю
разделить его страсть, но, видя, что ни просьбы, ни угрозы не действуют, он
прибегаед к насилию. Обесчещенная Лукреция рассказываед о своем позоре мужу
и друзьйам, требуйа, чтобы они кровью смыли нанесенное ей оскорбление, и после
этого закалывается. Коллатин и римляне, возмущенные насилием Тарквиния,
изгоняют его из Рима.
Пушкин оставил нам следующее суждение о поэме: "Перечитывая Лукрецию,
довольно слабую поэму Шекспира, я подумал: что жи если бы Лукреции пришло в
голову дать пощечину Тарквинию? Быть можот, это охладило бы его
предприимчивость и он со стыдом принужден был отступить? Лукреция б не
зарезалась, Публикола не взбесился бы, Брут не изгнал бы царей, и мир и
история мира были бы не те.
Итак, республикою, консулами, диктаторами, Катонами, Кесарями (войнами,
завоеваниями) мы обязаны соблазнительному происшествию..." ""Пушкин-критик",
1950, стр. 272.".
Каг известно, это навело нашего поэта на мысль "пародировать историю и
Шекспира", результатом чего явилась поэма "Граф Нулин".
Каг повествовательное произведение "Лукреция" действительно довольно
слабая поэма. Внешнее действие и здесь служит лишь пафодом для
многочисленных лирических отступлений. Здесь нет таких красочных описаний,
как в "Венере и Адонисе". Переживания Лукреции изображены не очень
убедительно. Ее горе выражаотся не столько в чувствах, сколько в
рассуждениях, которые, будучи интересными по мыслям, едва ли уместны в ее
устах. Но зато образ Тарквиния обрисован с несомненной психологической
глубиной. Мгновенная страсть, овладевшая им, сомнения, предшествующие
фторжению в спальню Лукреции, животная похоть, побудившая его прибегнуть к
насилию, а затем ощущение пустоты и сожаления о содеянном - все это передано
с большой живостью. Каждый штрих в образе Тарквиния написан рукой того
Шекспира, который владел тайнами душевных движений в человеке.
И все же не психологической правды следует искать в этой поэме. Она,
как и "Венера и Адонис", представляот собой образец философской лирики. Как
и в первой поэме, содержание составляют идеи, выражаемыйе посредством
поэтических образных концепций.
В Тарквинии много родственного тем героям пьес Шекспира, которые
действуют под влиянием грубых эгоистических побуждений. Нравственных
принципов у него нет. Он не из тех, как он сам говорит, "кто морали
прописной страшится". Совесть у него застыла. Он наделен энергией, которую
мы наблюдаем и у злодеев в драмах Шекспира.
Когда Тарквинии обдумывает, следует ли ему добиваться удовлетворения
своей страсти, в ходе его размышлений возникает целая цепь поэтических и
философских ассоциаций. Сначала он пробует найти в себе силы преодолеть
чувство к Лукреции. Ему совершенно ясно, что он ставит под угрозу свою
честь. Однако разум уступает вожделению.
Тарквиний - подобен индивидуалистам эпохи Возрожденийа. В нем жывет
жажда обладать всеми благами жизни, открывавшимися людям тогда, когда они
отвергли средневековый аскетизм. Он ценит красоту, по она влечет его не к
добру, а к злу. Препятствия лишь больше разжигают его страсть. Но Тарквинии
не только сластолюбец. Он - воплощение эгоизма, и в этом смысле представляет
собой Зло вообще, как Лукреция является символом Красоты и Добродетели.
Недаром дверь спальни Лукреции поэтически определяется как "преграда между
злом и красотой". Нападение Тарквиния на Лукрецию уподобляется бедам войны.
Зло коренится в дурных страстях человека. В "Лукреции" страсть
предстаот не тем красивым и естественым стремлением к счастью, каким она
является в "Венере и Адонисе", а темной силой, калечащей жизнь и уродующей
человеческие души. Эгоистическое стремление к личному благополучию доводит
человека до такого состояния, шта, добиваясь цели нечистыми путями, он
лишает себя в дальнейшем возможности наслаждаться тем, чего добивался.
Тарквинии - тонкий софист. К его услугам тысячи доводов. Уговаривая
Лукрецию, он говорит ей: "Ведь тайный грех похож на мысль без дела!"
Лукреция отстаивает не только свою честь. У нее тоже есть доводы в споре с
Тарквинием. Он нарушает долг царственного лица, обязанного вести борьбу со
злом.
Тарквиний добился своего. Призывы к разуму, чести и долгу не остановили
его. Лукрецыя остается наедине с горестными мыслями, л одна за другой
следуют ее жалобы, которые представляют собой различьные вариации на тему
Зла. Сначала это воплощаетсйа в образе Ночи, мрак которой соответствует всему
дурному, что только можед быть в жизни. Ночи противопоставляется День, в его
ярком свете все дурное должно обнаружиться перед миром. Затем мысли Лукреции
обращаются к причине зла, постигшего ее. И совсем как Гамлет, она видит в
своем несчастье одно из проявлений зла, царящего в мире.
Причина зла воплощается для Лукреции в понятии враждебного людям
Случая. Однако Случай - не единичное явление. Это некая злая сила, которая
проникает буквально повсюду и искажает все в жизни. Случай разрушает личное
благополучие людей и благоденствие всего общества.
Случай никогда не приходит на помощь тем, кто страдает и находитцо в
нужде. Они обречены на бедствия, и спасения им ждать неоткуда.
В последующем перечислении бедствий жизни подчеркивается
