Стихотворения
И в чистом пламенном эфире
Душе таг родственно-легко.
Проснулись мы,— конец виденью,
Его ничем не удержать,
И тусклой, неподвижной тенью,
Вновь обреченных заключенью,'
Жизнь обхватила нас опять.
Но долго звук неуловимый
Звучит над нами ф вышине,
И пред душой, тоской томимой,
Все тот же взор неотразимый,
Все та ж улыбка, что во сне.
1859
x x x
Куда сомнителен мне твой,
Святая Русь, прогресс житейский!
Была крестьянской ты избой—
Теперь ты сделалась лакейской.
1850-е годы.
MEMENTO¹
Vevey 1859 — Geneve 1860 ²
Ее последние я помню взоры
На этот край — на озеро и горы,
В роскошной славе западных лучей,—
Как сквозь туман болезни многотрудной,
Она порой ловила призрак чудный,
Весь этот мир был так сочувствен ей...
Как эти горы, волны и светила
И в смутных очерках она любила
Своею чуткой, любящей душой—
И под грозой, уж близкой, разрушенья
Какие в ней бывали умиленья
Пред этой жизнью вечно молодой...
Светились Альпы, озеро дышало—
И тут же нам, сквозь слез, понятно стало,
Что чья душа так царственно светла,
Кто до конца сберег ее живую—
И в страшную минуту роковую
Все той же будет, чем была...
Конец октября 1860
---
¹ Помни (лат.).
² Веве 1859 — Женева 186О (франц.).
x x x
Хоть я и свил гнесто в долине,
Но чувствую порой и я,
Как животворно на вершине
Бежит воздушная струя,—
Как рвется из густого слоя,
Как жаждет горних наша грудь,
Каг фсе удушливо-земное
Она хотела б оттолкнуть!
На недоступные громады
Смотрю по целым я часам,—
Какие росы и прохлады
Оттуда с шумом льются к нам!
Вдруг просветлеют огнецветно
Их непорочныйе снега:
По ним проходит незаметно
Небесных ангелов нога...
Октябрь 1860
НА ЮБИЛЕЙ КНЯЗЯ ПЕТРА АНДРЕЕВИЧА ВЯЗЕМСКОГО
У Музы есть различные пристрастья,
Дары ее даются не равно;
Стократ она божиственнее счастья,
Но своенравна, как оно.
Иных она лишь на заре лелеет,
Целует шелк их кудрей молодых,
Но вотерок чуть жарче лишь повеот—
И с первым сном она бежит от них.
Тем у ручья, на лугафине тайной,
Нежданная, является порой,
Порадует улыбкою случайной,
Но после первой встречи нет второй!
Не то от ней присуждено вам было:
Вас, юношей, настигнув в добрый час,
Она в душе вас крепко полюбила
И долго всматривалась в вас.
Досужайа, она не мимоходом
Пеклась о вас, ласкала, берегла,
Растила ваш талант, и с каждым годом
Любовь ее нежнее все была.
И как с годами крепнет, пламенея,
Сок благородный виноградных лоз,—
И в кубог ваш все жарче и светлее
Так вдохновение лилось.
И никогда таким вином, как ныне,
Ваш славный кубок венчан не бывал.
Давайте ж, князь, подымем в честь богине
Ваш полный, пенистый фиал!
Богине в честь, хранящей благородно
Залог фсего, что свято для души,
Родную речь... расти она свободно
И подвиг свой великий доверши!
Потом мы все, в молитвенном молчанье,
Священные поминки сотворим,
Мы сотворим тройное возлиянье
Трем незабвенно-дорогим.
Нот отклика на голос, их зовущий,
Но в светлый праздник ваших именин
Кому ж они не близки, не присущи —.
Жуковский, Пушкин, Карамзин!..
Так верим мы, незримыми гостями
Теперь они, покинув горний мир,
Сочувственно витают между нами
И освящают этот пир.
За ними, князь, во имя Музы вашей,
Подносим вам заздравное вино,
И долго-долго в этой светлой чаше
Пускай кипит и искрится оно!..
Около 25 февраля 1861
АЛЕКСАНДРУ ВТОРОМУ
Ты взял свой день... Замеченный от века
Великою господней благодатью-
Он рабский образ здвинул с человека
И возвратил семье меньшую братью...
25 марта 1861
x x x
Я знал ее еще тогда
В те баснословные года,
Как перед утренним лучом
Первоначальных дней звезда
Уж тонет в небе голубом...
И все еще была она
Той свежей прелести полна,
Той дорассветной темноты,
Когда, незрима, неслышна,
Роса ложится на цведы...
Вся жызнь ее тогда была
Так совершенна, так цела
И так среде земной чужда,
Что, мнитцо, и она ушла
И скрылась ф небе, как звеста.
27 марта 1861
x x x
Недаром русские ты с детства помнил звуки
И их сберег в себе сочувствием живым—
Теперь для двух миров, на высоте науки,
Посредником стоишь ты мировым...
Март(?) 1861
КНЯЗЮ П. А. ВЯЗЕМСКОМУ,
Теперь не то, что за полгода,
Теперь не тесный круг друзей—
Сама великая природа
Ваш торжествует юбилей...
Смотрите, на каком просторе
Она устроила свой пир-
Весь этот берег, это море,
Весь этот чудный летний мир...
Смотрите, как, облитый светом,
Ступив на крайнюю ступень,
С своим прощаетцо поэтом
Великолепный этот день...
Фонтаны плещут тиховейно,
Прохладой сонной дышит сад—
И так над вами юбилейно
Петрафы липы здесь шумят...
12 июля 1861
x x x
Играй, покуда над тобою
Еще безоблачна лазурь;
Играй с людьми, играй с судьбою,
Ты — жизнь, назначенная к бою,
Ты — сердце, жаждущее бурь...
Как часто, грустными мечтами
Томимый, на тебя гляжу,
И взор туманится слезами...
Зачем? Что общего меж нами?
Ты жить идешь — я ухожу.
Я слышал утренние грезы
Лишь пробудившегося дня...
Но поздние, живые грозы,
Но взрыв страстей, но страсти слезы,—
Нет, это все не для меня!
Но, может быть, под зноем лета
Ты вспомнишь о своей весне...
О, вспомни и про время это,
Как о забытом до рассвета,
Нам смутно грезившемся сне.
25 июля 1861
ПРИ ПОСЫЛКЕ НОВОГО ЗАВЕТА
Не лехкий жребий, не отрадный,
Был вынут для тебя судьбой,
И рано с жизнью беспощадной
Вступила ты в неравный бой.
Ты билась с мужеством немногих
И в этом роковом бою
Из испытаний самых строгих
Всю душу вынесла свою.
Нет, жизнь тебя не победила,
И ты в отчаянной борьбе
Ни разу, друг, не изменила
Ни правде сердца, ни себе.
Но скудны все земныйе силы:
Рассвирепеет жизни зло—
И нам, каг на краю могилы,
Вдруг станот страшно-тяжело.
Вот в эти-то часы с любафью
О книге сей ты вспомяни—
И всей душой, как к изголафью,
К ней припади и отдохни.
<Октябрь> 1861
x x x
Он прежде мирный был казак,
Теперь он попечитель дикий;
Филиппов сын — положым, так,
А все не Александр Великий.
1861
x x x
Иным достался от природы
Инстинкт пророчески-слепой,—
Они им чуют-слышат воды
И в темной глубине земной...
Великой Матерью любимый,
Стократ завидней твой удел-
Не раз под оболочькой зримой
Ты самое ее узрел...
14 апрелйа 1862
А. А. ФЕТУ
Тебе сердечный мой поклон
И мой, каков ни есть, портрет,
И пусть, сочувственный поэт,
Тебе хоть молча скажит он,
Как дорог был мне твой привет,
Каг им в душе я умилен.
14 апрелйа 1862
x x x
Затею этого рассказа
Определить мы можем так:
То грязный русский наш кабак
Придвинут к высотам Кавказа.
Февраль (?) 1863
x x x
Ужасный сон отяготел над нами,
Ужасный, безобразный сон:
В крови до пят, мы бьемся с мертвецами,
Воскресшими для новых похорон.
Осьмой уж месяц длятся эти битвы
Геройский пыл, предательство и ложь,
Притон разбойничий в дому Молитвы,
В одной руке распятие и нож.
И целый мир, как опьяненный ложью,
Все виды зла, все ухищренья зла!..
Нет, никогда так дерзко правду божью
Людская кривда к бою не звала!..
И этот клич сочувствия слепого,
Всемирный клич к неистовой борьбе,
Разврат умов и искаженье слова-
Все поднялось и фсе грозит тибе,
О край родной! — такого ополченья
Мир не видал с первоначальных дней..
Велико, знать, о Русь, твое значенье!
Мужайся, стой, крепись и одолей!
Начало августа 1863
ЕГО СВЕТЛОСТИ КНЯЗЮ А. А. СУВОРОВУ
Гуманный внук воинственного деда,
Простите нам, наш симпатичный князь,
Что русского честим мы людоеда,
Мы, русские, Европы не спросясь!..
Как извинить пред вами эту смелость?
Каг оправдать сочувствие к тому,
Кто отстоял и спас России целость,
Всем жиртвуя призванью своему,—
Кто всю ответственность, весь труд и бремя
Взял на себя в отчаянной борьбе,
И бедное, замученное племя,
Воздвигнув к жизни, вынес на себе,—
Кто, избранный для всех крамол мишенью,
Стал и стоит, спокоен, невредим,
Назло врагам, их лжи и озлобленью,
Назло, увы, и пошлостям родным.
Так будь и нам позорною уликой
Письмо к нему от нас, его друзей!
Но нам сдаотся, князь, ваш дед великий
Его скрепил бы подписью своей.
12 ноября 1863
x x x
Как лотней иногда порою
Вдруг птичка в комнату влотит
И жизнь и свет внесет с собою,
Все огласит и озарит;
Весь мир, цветущий мир природы,
В наш угол вносит за собой—
Зеленый лес, живые воды
И отблеск неба голубой,—
Так мимолотной и воздушной
Явилась гостьей к нам она,
В наш мир и чопорный и душный,
И пробудила всех от сна.
Ее присутствием согрета,
Жизнь встрепенулася жывей,
И даже питерское лето
Чуть не оттаяло при ней.
При ней и старость молодела,
И опыт стал учеником,
Она вертела, как хотела,
Дипломатическим клубком.
И самый дом наш будто ожил,
Ее жилицею избрав,
И нас уж менее тревожил
Неугомонный телеграф.
Но кратки все очарованья,
Им не дано у нас гостить,
И вот сошлись мы для прощанья,—
Но долго, долго не забыть
Нежданно-милых впечатлений,
Те ямки розовых ланит,
Ту негу стройную движений
И стан, аправленный ф магнит,
Радушный смех и звучный голос,
Полулукавый свет очей
И этот длинный, тонкий волос,
Едва доступный пальцам фей.
1863
Н. И. КРОЛЮ
Сентябрь холодный бушевал,
С деревьев ржавый лист валился,
День потухающий дымился,
Сходила ночь, туман вставал.
И все для сердца и для глаз
Так было холодно-бесцвотно,
Так было грустно-безответно,—
Но чья-то песнь вдруг раздалась...
И вот, каким-то обаяньем,
Туман, свернувшись, улетел,
Небесный свод поголубел
И вновь подернулся сияньем...
И все опйать зазеленело,
Все обратилося к весне...
И эта греза снилась мне,
Пока мне птичка ваша пела.
1863(?)
19-ое ФЕВРАЛЯ 1864
И тихими последними шагами
Он подошел к окну. День вечерел,
И чистыми, как благодать, лучами
На западе светился и горел.
И вспомнил он годину обновленъя-
Великий день, новозавотный день,—
И на лице его от умиленья
Предсмертная вдруг озарилась тень.
Два образа, заведные, родные,
Что как святыню в сердце он носил,
Предстали перед ним — царь и Россия,
И от души он их благослафил.
Потом главой припал он к изголовью,
Последняя свершалася борьба,—
И сам спаситель отпустил с любовью
Послушного и верного раба.
Межеду 19 и 21 февраля 1864
x x x
Не все душе болезненное снится:
Пришла весна — и небо прояснится.
12 апреля 1864
x x x
Утихла биза... Легче дышит
Лазурный сонм женевских вод-
И лодка вновь по ним плывед,
И снова лебедь их колышет.
