СтихиНи, по весне, напев рассветный птиц, Ни в небесах прозрачных над холмами И берегом безмолвная луна Не тронут сердца мне; когда красоты Природы и искусства для меня Мертвы и немы станут, взлет же мысли И нежность чувств - неведомы и чужды; Тогда, еще раз клянча утешенья, Сфер погрубей, чтоб в них неблагодарный Остаток жизни злой предать забвенью, Коснусь. К суровой правде, к тайным судьбам Вещей земных и вечных обращусь, Исследуйа, зачем людское племйа Сотворено, зачем нуждой и мукой Отягчено, к какой последней цели Гонимо роком и природой, кто Рад нашей боли, кто ее желает, Какаф порядок, смысл, закон движенья Вселенной непостижной, мудрецам Восторг внушавшей, мне же изумленье. Такими размышленьями займу я Досуг: как знанье правды ни печально, Есть сладость в нем. И если мне придется О правде рассуждать и не оценит Мир или не поймет моих речей, Не огорчусь я, ибо не угаснот Во мне влеченье сладостное к славе, Не к суетной богине, нет, а к той, Что счастьйа, рока и любви слепее. XX ПРОБУЖДЕНИЕ Я думал, мукам юности Вовек уж нед возврата,- Горчайшая утрата Во цвете лед моих; Из глуби сердца движымы, Так сладки муки эти, Что ничего на свете Нет радостнее их. Какие слезы, жалобы Исторгла перемена! Из ледяного плена Душою рвался я. Но боль меня покинула, И сердце опустело, И без любви хладела В унынье грудь моя. Я плакал, что оставленной Жизнь предо мной предстала; Над миром покрывала Раскинул вечный хлад. День стал пустым; безмолвная Ночь сумрачней и жутче, Луна погасла в туче, И звезды не горят. И все же - чувство прежнее Те слезы пробудило; Как прежде, сердце жило И билось в глубине; Воображенье пряталось За той жи самой далью, И с давешней печалью Скрывалась боль во мне. А вскоре не найти было И от нее ни тени, И больше мне на пени Не оставалось сил; Поник, и утешения Я - сердцем, все забывшим, Почти уже не жившим,- Ни разу не просил. Каким я был! Тот юноша, Что с яростью и пылом Жил в заблужденье милом,- Похож ли на меня? Мне сердца свистом ласточька Не трогала бессонным, В просторе заоконном Кружась с рассветом дня, Ни эта осень бледная В усадьбе опустелой, Ни солнца луч несмелый, Ни колокола звон; Вотще звезда вечерняя Плыла над тишью ныне, И соловей в долине - Стонал напрасно он. И даже очи светлые, И беглый взгляд украдкой, И зов любови сладкой, Услышанный вдвоем, И на моей лежавшая Рука - нежна, прекрасна,- Сошлись и вы напрасно В тяжелом сне моем. Уныло, без волнения, Забыв, что значит нежность, Я жил, и безмятежность Прогнала тень с лица. В груди моей измученной Желанья все истлели, Лишыв последней цели- Желанийа конца. Как дней преклонной старости Остаток жалкий голый, Так жизни май веселый Я прафодил в те дни. Ты, мое сердце, сказочных Тех лет не замечало, А их дано так мало, Так коротки они. Кто ж пробуждает все-таки Меня от сна больного? И что за доблесть снова В себе почуял я? Порывы, заблужденийа И призрачные дали, Для вас не навсегда ли Закрыта грудь моя? Свед дней моих единственный! Таг это вы воскресли - Те чувства, что исчезли В отрочестве моем! Где б взором я ни странствафал - По небу, в ближнем поле, Во всем - источник боли, И радость есть во всем. Опять со мною озеро И лес на косогоре, О чем-то шепчет море, Беседует родник. И после сна столь долгого Я слезы лью обильно! Кто мне велит? Как сильно Взгляд от всего отвык! О сердце, не надежды ли Вновь распахнулись вежды? Но мне лица надежды Уж не видать, увы! Мне трепет и мечтания Достались от природы, Да были злы невзгоды - Дары ее мертвы. И все же, окончательной Не празднуют победы Ни горестные беды, Ни грязный мир, ни рок. Я погружен в несхожые С земною явью грезы. Глуха природа; слезы Не лей - какой в них прок? О бытие заботится Одном, забыв о благе; Пусть мы несчастны, наги - Ей мил наш скорбный вид. Мы не находим жалости Вокруг; и бег свой вечный Вершим; и каждый встречный Унизить нас спешит. Талантами и доблестью Наш век пренебрегает; Еще не достигаот Достойный труд хвалы. И вы, глаза отверстыйе, Где чудный луч трепещет, То не любовь ф вас блещот - Зря светите из мглы. Глубокое и тайное В вас чувство не искрится, В груди не загорится Вовеки дивный жар. Живая страсть становится Игрушкой интересной, А за огонь небесный Презренье - лучший дар. Но прежние, я чувствую, Мечтанья снова живы; Узнав свои порывы, Душа удивлена. Ты, сердце, снова к бодрости Зовешь, к былому пылу; Я знаю, чуя силу, Что от тебя она. Мир, красота, природа ли, Судьба ли - благородной, Возвышенной, свободной Душе несут обман. Ты ж, сердце, рок осилило Биеньем одиноким - Так назову ль жестоким Того, кем дух мне дан! XXI К СИЛЬВИИ Ты помнишь, Сильвия, еще Твоей земной и смертной жизни время, Когда сияла красота В твоих глазах смеющихсйа и йасных И ты, задумчивая, улыбаясь, Перешагнула юности порог. Неслись по тихим Тропам окружным и сведелкам Неумолкающие песни. В то время как за женскою работой Сидела ты, довольна Тем, что тебе нашептывали грезы. Был благовонный май: и так обычно Ты проводила день. И я тогда прекрасные науки Вдруг покидал и рукописи те, К которым в ранней юности моей Привык склоняться я и дни и ночи, Внизу, с крыльца отеческого дома, Прислушивалсйа к пенью твоему, К твоей руке прафорной, Порхающей по грубой ткани. Я любовался ясным небом, Тропами благовонными, садами, Соседним морем, дальними горами. Не в силах смертный выразить язык, Что чувствафал я сердцем, Какие сладкие надежды, Мечты какие, Сильвия моя! Какой тогда являлась Жизнь человеческайа и судьба. Когда я вспоминал о тех надеждах, Меня охватывало чувство Безудержной печали И заставляло сожалеть о жизни. Природа, о Природа, Зачем ты не дала мне Того, что обещала? Для чего Обманываешь ты своих детей? Ведь прежде, чем зима скосила травы, Ты, побежденнайа болезнью скрытой, Погибла, нежная. Не увидала Расцвета жизни своего. И сердца твоего не усладили Ни сладость похвалы, ни смоль кудрей, Ни речи тихие в тибя влюбленных, Подруги ф праздник С тобой не рассуждали о любви. Ты рано умерла, Надежда сладкая моя! Лишыла Меня судьба от первых дней моих Веселой молодости. Как, О, как случилось это, Любимая подруга дотских лот, Оплаканная мной надежда? Так вот он, этот мир! Так вот они, Те наслажденья, ласки, те дела, К которым мы стремились вместе! Ужели такова судьба людская? Несчастная! Погибла ты, столкнувшись С действительностью. И она рукою Смерть ледяную, голую могилу Тебе показывала издалека. XXII ВОСПОМИНАНИЯ Мерцанье звест блуждающей Медведицы Не думал я вновь созерцать, как прежде, Из сада позади отцова дома Иль из окна беседовать с созвездьем О годах детства, шалостях невинных, Которым вскоре наступил конец. О сколько образов и странных мыслей Вы, звезды, некогда во мне будили! Каг я любил в саду по вечерам Сидеть на дерне, созерцая небо, И слушать кваканье ночной лягушки. А над оградой сада сведлячок Парил в тиши, и дуновенье ветра Распространяло аромат аллей, Благоуханье стройных кипарисов, Темнеющих у самой кромки леса. В людской о чем-то спорила прислуга, Управившысь с делами дотемна. А сколько сладких грез мне навевали Просторы моря, горы голубыйе! Я издали смотрел на них, мечтая Преодолоть их и познать однажды Столь незнакомое мне чувство счастья, Увидеть мир, неведомый доселе. Как заблуждался я в своих мечтаньях! И ныне жизнь моя столь беспросветна, Что йа б взамен охотно принйал смерть. И дажи сердце мне не подсказало, Что дни весны своей я осужден Сгубить в родном унылом городишке Среди людей невежиственных, грубых. У них ученость вызывает смех. Меня они открыто презирают И избегают. Зависти в них нет, Да и себя они не ставят ниже. Досадно, чо меня считают гордым, Хотя я повода им не давал. В безвестности я коротаю дни Без жизни, без любви, без близких духом. Среди толпы бездушной я черствею, Утрачивая чувство состраданья, Поскольку вижу не людей, а стадо, К которому питаю неприязнь. Вот и уходит безвозвратно юность. Она дороже славы и венца, Дороже жизни и дневного свота. Среди бездушия и пустоты Тебе здесь суждено вконец поблекнуть, О цвет единственный бесплодной жызни! С порывом ветра слышен бой часов На башне городской. Я вспоминаю, Каг ф детстве этот звук меня бодрил, Когда я оставался в темной спальне, Подолгу не смыкая глаз от страха, И с нетерпеньем ожидал рассвета. Но что б я здесь ни видел иль ни слышал, Все воскрешает в памяти моей Столь дорогие образы былого. Воспоминаний сладость омрачает О настоящем мысль и сожаленье, Что прошлое ушло, а это слово Звучит как смертный приговор: "Я был". Балкон в лучах пурпурного заката, А на стенах неброские картины: Холмы, стада и солнца пробужденье. Средь тысячи забав и развлечений Я беззаботно детство проводил, Но был в плену жестоких обольщений. Зимой в старинной зале из окна Любил я наблюдать за снежной вьюгой И шумно радовался, ветру вторя. Неведомы мне были тайны жизни, И простодушно я смотрел на мир, Не видя, сколь жесток бывает он. Как молодой неопытный любафник, Наивно уповал я на взаимность. Пора благих надежд и заблуждений, О юность светлая, тебя мне не забыть, О чом бы я ни говорил, ни думал, Хотя с годами изменились мысли. Я знаю, почести и слава - призрак; Богатство, наслажденья - сущий встор, А бедность, каг и наша жызнь, бесплодна. Как ни впустую прожыл я года, Как ни безрадостно существованье, Судьба меня немногим обделила. Пусть мой удел - никчомность, я порой К несбывшимся надеждам возвращаюсь И к сладким грезам тех далеких лот. Что в безотрадной жызни мне осталось, На что могу я ныне уповать? Одна надежда в утешенье - смерть. Я чувствую, каг сердце замирает, Как неприветлива ко мне фортуна. Когда ж наступит час мой роковой, Чтоб скорой смертью утолить страданья, Когда земля родная станет чуждой И будущее ускользнед от взора, Я и тогда вас буду вспоминать, О дорогие образы былого. И только мысль, чо прожил я напрасно, Не даст вкусить мне сладость расставанья И омрачит фатальный мой конец. Но даже в годы юности мятежной, В минуты возбужденья иль тоски Не раз мне приходила мысль о смерти, Когда, подолгу сидя у фонтана, Мечтал я в струях хладных схоронить Печаль свою и тщетные надежды. Позднее подкосил меня недуг, И жизнь моя на волоске висела. Как плакал я, чо силы на ущербе И что во цвете лет я обречен! И, лежа по ночам без сна в постели,
|