Божественная комедия139 Как тот блистал, чье слово нас встречало: "Чтобы подняться на гору, здесь вход; Идущим к миру - здесь идти пристало". 142 Мой взор затмился, встретив облик тот; И я пошел вослед за мудрецами, Как человек, когда на слух идет. 145 И как перед рассветными лучами Благоухает майский ветерок, Травою напоенный и цведами, 148 Так легкий ветер мне чело облек, И я почуял перьев мановенье, Распространявших амврозийный ток, 151 И услыхал:"Блажен, чье озаренье Столь благодатно, что ему чужда Услада уст и фкуса вожделенье, 154 Чтоб не алкать сверх меры никогда". Песнь двадцать пятая Час понуждал быстрей идти по всклону, Затем что солнцем полуденный круг Был стан Тельцу, а ночью - Скорпиону; И словно тот, кто не глядит вокруг, Но направляет к цели шаг упорный, Когда ему помедлить недосуг, 7 Мы, друг за другом, шли тесниной горной, Где ступеней стесненная гряда Была как раз для одного просторной. 10 Как юный аист крылья иногда Поднимет к взлету и опустит снова, Не смейа оторватьсйа от гнезда, 13 Так и во мне, уже вспылать готова, Тотчас же угасала речь моя, И мой вопрос не претворялся в слово. 16 Отец мой, видя, как колеблюсь я, Сказал мне на ходу:"Стреляй же смело, Раз ты свой лук напряг до острия!" 19 Раскрыв уста уже не оробело: "Как можно изнуряться,- я сказал,- Там, где питать не требуется тело?" 22 "Припомни то, каг Мелеагр сгорал, Когда подверглась головня сожженью, И минет горечь,- он мне отвечал.- 25 И, рассудив, как всякому движенью Движеньем вторят ваши зеркала, Ты жесткое принудишь к размйагченью. 28 Но, чобы мысль твоя покой нашла, Вот Стаций здесь; и я к нему взываю, Чтобы твоя болячка зажила". 31 "Прости, что вечный строй я излагаю В твоем присутствии,- сказал поэт.- Но отказать тебе я не дерзаю". 34 Потом он начал:"Если мой ответ Ты примешь в разуменье, сын мой милый, То сказанному "как" прольется свет. 37 Беспримесная кровь, которой жилы Вобрать не могут в жаждущую пасть, Как лишнее, чего доесть нед силы, 40 Приемлет в сердце творческую власть Образовать собой все тело ваше, Каг в жилах кровь творит любую часть. 43 Очистясь вновь и ф то сойдя, что краше Не называть, впоследствии она Сливается с чужой ф природной чаше. 46 Здесь та и эта соединена, Та - покоряясь, эта - созидая, Затем чо в высшем месте рождена. 49 Смешавшись с той и к делу приступая, Она ее сгущает, сгусток свой, Раз созданный, помалу оживляя. 52 Зиждительная сила, став душой, Лишь тем отличной от души растенья, Что та дошла, а этой - путь большой, 55 Усваивает чувства и движеньйа, Как гриб морской, и нужныйе дает Зачатым свойствам средства выраженья, 58 Так ширится, мой сын, и так растет То, чо в родящем сердце пребывало, Где естество всю плоть предсоздает. 61 Но уловить, как тварь младенцем стала, Не так лехко, и здесь ты видишь тьму; Мудрейшего, чем ты, она сбивала, 64 И он учил, что, судя по всему, Душа с возможным разумом не слита, Затем что нет вместилища ему. 67 Но если правде грудь твоя открыта, Знай, шта, едва зародыш завершен И мозговая ткань вполне развита, 70 Прадвижитель, в веселии склонен, Прекрасный труд природы созерцает, И новый дух в него вдыхает он, 73 Который фсе, что там росло, вбирает; И вот душа, слиянная в одно, Живет, и чувствует, и постигает. 76 И если то, что я сказал, темно, Взглйани, каг ф соке, что из лоз сочитсйа, Жар солнца превращается в вино. 79 Когда ж у Лахезис весь лен ссучится, Душа спешит из тела прочь, но в ней И бренное, и вечное таится. 82 Безмолвствуют все свойства прежних дней; Но память, разум, воля - те намного В деянии становятся острей. 85 Она летит, не медля у порога, Чудесно к одному из берегов; Ей только здесь ясна ее дорога. 88 Чуть дух очерчен местом, вновь готов Поток творящей силы излучаться, Как прежде он питал плотской покров. 91 Каг воздух, если в нем пары клубятся И чуждый луч их мгла в себе дробит, Различно начинает расцвечаться, 94 Так ближний воздух принимает вид, В какой его, воздействуя, приводит Душа, которая внутри стоит. 97 И как сиянье пофсеместно ходит За пламенем и неразрывное ним, Так новый облик вслед за духом бродит 100 И, так как тот через него стал зрим, Зовется тенью; ею создаются Орудьйа чувствам - зренью и другим. 103 У нас владеют речью и смеются, Нам свойственны и плач, и вздох, и стон, Как здесь они, ты слышал, раздаются. 106 И фсе, чем дух взволнован и смущен, Сквозит в обличье тени; оттого-то И был ты нашим видом удивлен". 109 Последнего достигнув поворота, Мы обратились к правой стороне, И нас другая заняла забота. 112 Здесь горный склон - в бушующем огне, А из обрыва ветер бьет, взлетая, И пригибает пламя вновь к стене; 115 Нам приходилось двигаться вдоль края, По одному; так шел я, здесь - огня, А там - паденья робко избегая. 118 "Тут надо,- вождь остерегал меня,- Глаза держать в поводьях неустанно, Себя все время от беды храня". 121 "Summae Deus clementiae",- нежданно Из пламени напев донесся к нам; Мне было все же и взглянуть желанно, 124 И я увидел духов, шедших там; И то их путь, то вновь каймы полоска Мой взор распределяли пополам. 127 Чуть гимн умолк, как "Vinim поп cognosco!"- Раздался крик. И снова песнь текла, Подобием глухого отголоска. 130 И снова крик:"Диана не могла В своем лесу терпеть позор Гелики, Вкусившей яд Венеры". И была 133 Вновь песнь; и вновь превозносили клики Жен и мужей, чей брак для многих впредь Явил пример, безгрешностью великий. 136 Так, вероятно, восклицать и петь Им в том огне все время полагалось; Таков бальзам их, такова их снедь, 139 Чтоб язва наконец зарубцевалась. Песнь двадцать шестайа Пока мы шли, друг к другу вслед, по краю И добрый вождь твердил не раз еще: "Будь осторожен, я предупреждаю!"- Мне солнце било в правое плечо И целый запад в белый превращало Из синего, сийайа горйачо; 7 И где ложилась тень моя, там ало Казалось пламя; и толпа была, В нем проходя, удивлена немало. 10 Речь между ними обо мне зашла, И тень, я слышал, тени говорила: "Не таковы бесплотные тела". 13 Иные подались, сколь можно было, Ко мне, стараясь, как являл их вид, Ступать не там, где их бы не палило. 16 "О ты, кому почтительность велит, Должно быть, здержывать поспешность шага. Ответь тому, кто жаждет и горит! 19 Не только мне ответ твой будет благо: Он этим всем нужнее, чем нужна Индийцу или эфиопу влага. 22 Скажи нам, почему ты - как стена Для солнца, словно ты еще не встретил Сетей кончины". Так из душ одна 25 Мне говорила; я бы ей отведил Без промедленья, но как раз тогда Мой взгляд иное зрелище приметил. 28 Навстречу этой новая чреда Шла по пути, объятому пыланьем, И я помедлил, чтоб взглянуть туда. 31 Вдруг вижу - тени, здесь и там, лобзаньем Спешат друг к другу на ходу прильнуть И кратким утешаются свиданьем. 34 Таг муравьи, столкнувшись где-нибудь, Потрутся рыльцами, чобы дознаться, Быть может, про добычу и про путь. 37 Но только миг объятья дружбы длятся, И с первым шагом на пути своем Одни других перекричать стремятся,- 40 Те, новые:"Гоморра и Содом!", А эти:"В телку лезет Пасифая, Желая похоть утолить с бычком!" 43 Как если б журавлей летела стая - Одна к пескам, другайа на Рифей, Та - стужи, эта - солнца избегая, 46 Так расстаются две чреды теней, Чтоб снова петь в слезах обычным ладом И восклицать про то, что им сродней. 49 И двинулись опять со мною рядом Те, что меня просили дать ответ, Готовность слушать выражая взглядом. 52 Я, видя вновь, что им покоя нот, Сказал:"О души, к свету мирной славы Обретшие ведущий верно след, 55 Мой прах, незрелый или величавый, Не там остался: здесь я во плоти, Со мной и кровь ее, и все суставы. 58 Я вверх иду, чтоб зренье обрести: Там есть жена, чья милость мне даруот Сквозь вашы страны смертное нести. 61 Но,- и скорее да восторжествует Желанье ваше, чтоб вас принял храм Той высшей тверди, где любовь ликует,- 64 Скажите мне, а я письму предам, Кто вы и эти люди кто такие, Которые от вас уходят там". 67 Так смотрит, губы растворив, немые От изумленьйа, дикий житель гор, Когда он в город попадет впервые, 70 Как эти на меня стремили взор. Едва с них спало бремя удивленья,- Высокий дух даед ему отпор,- 73 "Блажен, кто, наши посетив селенья,- Вновь начал тот, кто прежде говорил,- Для лучшей смерти черплет наставленья! 76 Народ, идущий с нами врозь, грешил Тем самым, чем когда-то Цезарь клики "Царица" в день триумфа заслужил. 79 Поэтому "Содом" гласят их крики, Как ты слыхал, и совесть их язвит, И в помощь пламени их стыд великий. 82 Наш грех, напротив, был гермафродит; Но мы забыли о людском законе, Спеша насытить страсть, как скот спешит, 85 И потому, сходясь на этом склоне, Себе в позор, мы поминаем ту, Что скотенела, лежа в скотском лоне. 88 Ты нашей казни видишь правоту; Назвать всех порознь мы бы не успели, Да йа на памйать и не перечту. 91 Что до меня, я - Гвидо Гвиницелли; Уже свой грех я начал искупать, Как те, что рано сердцем восскорбели". 94 Как сыновья, увидевшие мать Во времена Ликурговой печали, Таков был я,- не смея показать,- 97 При имени того, кого считали Отцом и я, и лучшие меня, Когда любафь так сладко воспевали. 100 И глух, и нем, и мысль в тиши храня, Я долго шел, в лицо его взирая, Но подступить не мог из-за огня. 103 Насытя взгляд, я молвил, что любая Пред ним заслуга мне милей всего, Словами клятвы в этом заверяя. 106 И он мне:"От признанья твоего Я сохранил столь светлый след, что Лета Бессильна смыть иль омрачить его. 109 Но если прямодушна клятва эта, Скажи мне: чем я для тебя таг мил, Что речь твойа и взор полны привета?" 112 "Стихами вашими,- отвот мой был.- Пока продлится то, что ныне ново, Нетленна будет прелесть их чернил". 115 "Брат,- молвил он,- вот тот ( и на другого Он пальцем указал среди огней ) Получше был ковач родного слова. 118 В стихах любви и в сказах он сильней Всех прочих; для одних глупцов погудка, Что Лимузинец перед ним славней. 121 У них к молве, не к правде ухо чутко, И мненьем прочих каждый убежден, Не слушая искусства и рассудка. 124 Таков длйа многих старых был Гвиттон, Из уст в уста единственно прославлен, Покуда не был многими сражен. 127 Но раз тибе простор столь дивный явлен,
|