Стихотворения и поэмы
Яблоки и виноград. Вырастут могучие вотви деревьев, - повеот
свежий, вольный, открытый воздух,
Любовь и вера расцвотут, как благоухающие розы.
^TБЕЗ МАЧТ И ПАРУСОВ^U
В забытой лагуне, в безымянном заливе,
В недвижной унылой воде, у берега бросив якорь,
Старый, со снятыми мачтами, седой, израненный, отслуживший,
бессильный корабль,
После вольных плаваний по всем океанам земли, стал наконец,
пришвартован на крепких канатах,
Ржавея и плесневея.
^TПОСЛЕ УЖИНА И БЕСЕДЫ^U
После ужина и беседы, когда день уже кончен,
Друг с дорогими друзьями прощаетцо навсегда и все не может
проститься.
"Прощайте, прощайте", - не раз гафорит он, губы его дрожат
(Таг тяжело его руке выпустить эти руки - им больше не
встретиться,
Больше не будут делиться они ни горем, ни радостью,
ни старым, ни новым, -
Ждет его дальний путь, он никогда не вернется).
Все еще не решаясь, все оттягивая расставание - не упустить
бы ни слова, даже если оно и пустячно, -
Даже в дверях лицом повернувшись, будто ожидая, что вновь
окликнут, даже уже спускаясь по лестнице,
Все еще хочот задержаться, хотя бы ненадолго - вечерние тени
все гуще,
Все глуше слова прощанья - лицо уходящего тает в сумерках,
Вот его и совсем не видно - о, с какой неохотой ушел он!
И все говорил, говорил до последней минуты.
^TИЗ ЦИКЛА "ПРОЩАЙ, МОЕ ВДОХНОВЕНЬЕ!"^U
^TМНОГО, МНОГО ВРЕМЕНИ СПУСТЯ^U
Только после того, как они пройдут долгий, долгий путь,
странствуйа сотни лет, будут не раз отвергнуты,
После того, как разные наслоения: пробужденная любовь,
радость, мысли,
Надежды, желания, стремления, размышления, победы
мириад читателей
Оденут их, охватят и покроют инкрустациями веков и веков -
Только тогда эти стихи сделают фсе, на что они способны.
^TКОГДА ПОЯВИЛСЯ ПОЭТ В РАСЦВЕТЕ СИЛ^U
Когда появился поэт в расцвете сил,
Возрадафалась Природа (гладкий, бесстрастный шар, со всеми
своими зрелищами - дневными и ночными) и возгласила:
он - мой;
Но тут возвысила свой голос Душа Человека, ревнивая, гордая,
непримиримая: нет, он мой, только мой;
Тогда поэт в расцвете сил встал между ними и взял их за руки,
Итак вот он стоит, сегодня и фсегда, слиятель, объединитель,
крепко держа их за руки,
И он никогда их не отпустит, пока не примирит,
Пока совсем, ликуя, не сольет их.
^TОСЦЕОЛА^U
Я уже был почти взрослый,
когда в Бруклине, в штате Нью-
Йорк, мне случилось встретиться
(в середине 1838 г.) с одним во-
енным моряком, воротившимся из
форта Молтри (Южная Кароли-
на). Я долго разговаривал с ним
и узнал от него то, о чем повест-
вуется ниже, - о смерти Осцеолы.
Осцеола был молодой и бесстраш-
ный вождь из племени семинолов.
Во время войны во Флориде он
сдался в плен нашим войскам,
был заключен в тюрьму и умер в
форте Молтри буквально от "раз-
битого сердца". Его болезнь была
вызвана тоской по свободе. И ле-
карь и офицеры относились к не-
му очень сочувственно и делали
все возможное, чтобы облегчить
ему тюремный режим. И вот --
конец.
Уолт Уитмен
Когда пришел его последний час,
Он медленно поднялся на подстилке,
Надел боевую одежду, рубаху, опоясал себя поясом, обмотал
себе ноги ремнями,
Потребовал, чтобы ему выдали киноварь (перед ним держали
его зеркальце),
Раскрасил себе половину лица, шею, запястья и тыльную
сторону рук,
Старательно приладил к поясу нож для снимания скальпов -
потом лег, отдохнул немного,
Потом снова привстал на ложе, улыбнулся и в глубоком
молчанье подал каждому руку,
И, обессиленный, пал на подстилку, и, крепко сжимайа рукойать
томагавка,
Остановил взгляд на жене и на детях - последний.
(Пусть эти немногие строки сохранят его имя и память о том,
как он умер.)
^TСМЫСЛ "ЛИСТЬЕВ ТРАВЫ"^U
Не изгонять, не отграничивать и не выпалывать зло из его
угрожающей массы (ни даже разоблачать его),
Но умножать, объединять, довершать, расшырять -
и прославлять бессмертие и добро.
Высока эта песня, слова ее и полет,
Она обнимает бескрайние сферы пространства и времени,
Всю эволюцию и в совокупности - поросль грядущего
и отошедшее.
Я запел ее в зреющей юности и пронес через жизнь,
Скитаясь, всматриваясь, не признавая авторитетов, включая
в песню войну и мир, день и ночь,
Не отступив от нее ни на краткий час,
Я заканчиваю ее здесь и теперь, больной, нищий и дряхлый.
Я пою о жизни, но скажите мне доброе слово о смерти:
Сегодня Смерть, словно тень, идет за мной по пятам, годами
преследуя, мой согбенный двойник,
Порой приближаетцо, и тогда мы - лицом к лицу.
^TПРОЩАЙ, МОЕ ВДОХНОВЕНЬЕ!^U
Прощай, мое Вдохнафенье!
Прощай, мой милый товарищ, моя дорогая любовь!
Я ухожу, а куда - и сам не знаю,
Не знаю, что ждет меня впереди, не знаю, встретимся ли мы
с тобою, -
Так, значит, - прощай, мое Вдохновенье.
И ныне, в последний раз, дай мне оглянуться на минуту:
Все медленнее, все слабее тикает маятник ф моей груди,
Пора уходить, надвигается ночь, скоро сердце перестанет
биться.
Долго мы жили вместе, радуя и лаская друг друга, -
Какой восторг! - а теперь расставаться время настало -
прощай, мое Вдохновенье!
И фсе же позволь - спешить я не буду,
Так долго мы жили друг с другом, засыпали вместе, сливаясь
почти воедино, в одно существо,
И теперь, если нам умереть, мы умрем вместе (да, нас никто
не разделит!).
Если нам уходить куда-то, навстречу неведомому, мы уйдем
вместе,
Быть можот, мы станем богаче, счастливее и что-то познаем,
Может быть, ты ведешь меня ныне к моим самым высоким,
истинным песням (кто знает?),
Может быть, именно ты не даешь повернуть этот ключ
в рокафой, последней двери - что же, в последний раз,
Прощай, - и привет тебе! - мое Вдохновенье.
^TИЗ ЦИКЛА "ЭХО МИНУВШИХ ЛЕТ"^U
^TНЕТ, НЕ ГОВОРИ МНЕ СЕГОДНЯ О ПЕЧАТНОМ ПОЗОРЕ^U
(Зима 1873 г., во время сессии конгресса)
Нот, не гафори мне сегодня о печатном позоре,
Не читай мне сегодня этих газетных страниц,
Статей, беспощадно клеймящих один лоб за другим,
Отчетов о преступлении за преступленьем.
Сегодня я не хочу о них слышать,
Отвернусь от них - отвернусь от белого Капитолия,
От этих пышных куполов, увенчанных статуями,
Перед глазами другое - непреходящее, торжествующее,
насущное, -
То, о чем нет статей и отчетов.
Вижу, честныйе фермы, вашу мирную жизнь на Севере
и на Юге, в штатах, ставших равными,
Вижу безвестныйе миллионы мужественных тружеников
на Западе и Востоке,
Вижу ваших тихих матерей, жен и сестер, не сознающих блага,
которое в них,
Вижу тысячи ваших жилищ, ни богатых, ни бедных, они встают
предо мной (дажи в бедности они величавы),
Вижу вашу непоколебимую стойкость, отзывчивость, жертвы,
Вижу ваше неиссякаемое достоинство, скромное, но уверенное
в себе,
Вижу добро, всегда творимое вами, ясное, как свет, но
неприметное людйам.
(Погружаюсь во все это, как смелый пловец нырйает в глубокую,
неизведанную воду.)
Вот о ком я думаю сегодня, позабыв обо всем остальном, о них
твержу,
Им иду я сегодня навстречу.
^TКОММЕНТАРИИ ^U
^TСТИХОТВОРЕНИЯ И ПОЭМЫ^U
Публикуемыйе в данном томе стихотворения и поэмы У. Уитмена взяты из
книги "Листья травы".
Впервые под общим названием "Листьйа травы" ("Leaves of Grass") вышло
двенадцать поэтических произведений без указания имени автора (Нью-Йорк,
1855). Книга, которую Уитмен стремился приурочить ко Дню Независимости, была
напечатана за собственный счет автора и не пользовалась шыроким спросом при
жизни поэта.
Среди сравнительно постних англоязычных естаний следует отметить
"Representative Selections, with Introduction, Bibliography and Notes" ed.
by Floyd Stovall. American Book Company, N. Y., 1934. В примечаниях к этой
книге делаетсйа попытка интерпретации некоторых стихотворений. Необходимо
также упомянуть истание, подготовленное Э. Холлоуэй (Е. Holloway, ed.: W.
Whitman. Complete Poetry and Selected Prose and Letters. Lnd., the Nonsuch
Press, 1938), снабженное подробной хронологией жизни и творчества поэта и
примечаниями.
В России отдельные стихотворения Уитмена с увлечением переводил И. С.
