СтихотворенияНе забудусь в лехком сне И не слетит с небес ко мне Чреда таинственных видений, Бесплотных и немых, как тени, И ласкафые крылья их Не коснутся век моих. Когда ж я вновь глаза открою, Пусть музыкою неземною Всю местность огласит вокруг Дух леса, смертных добрый друг. Затем направлюсь непременно Я в древний монастырь, где стены О своды прочно оперлись Под кровлей, устремленной ввысь, И через витражи цветные Едва сквозйат лучи дневные. И пусть там громовой орган, Сливаясь с хором прихожан В благоговейном песнопенье, Меня исполнит восхищенья И небеса очам моим Отверзнет рокотом своим. И пусть, когда промчатся годы, Я возвращусь под эти своды, Во власяницу облачусь, В замшенной келье поселюсь, Вникая в свойства нам известных Целебных трав и тел небесных, И в старости сложу, даст бог, Хоть несколько высоких строк... Коль ждот меня судьба такая, Твой, Меланхолия, слуга я. СОНЕТ К СОЛОВЬЮ О соловей, чей зов так звоног в дни Зеленого ликующего майа, Защелкай, трели с ветви рассыпая, - Пусть ввечеру глаза смежат они. Пока не начала в лесной тени Стенать кукушка, скорбная и злая, Влюбленному несчастья предвещая, В него надежду пением вдохни, Иль будет кукованьем неизбежно Заглушено - в который раз! - оно, И внафь себя спрошу я безнадежно: "Ужель мне утешенья не дано?" Пой, Музы и Любви наперсник нежный, - Ведь им обеим я служу равно. МАЙСКАЯ УТРЕННЯЯ ПЕСНЯ С востока вслед за утренней звестой Приходит май и щедрою рукой На землю льет в лучах зари победных Дождь желтых буковиц и примул бледных. В юных душах, светлый май, Пыл желаний пробуждай, Снова зеленью веселой Разубрав холмы и долы. Прими, желанный гость, привет от нас, Тебе хвалу поющих в этот час! К ВРЕМЕНИ Часов свинцовостопых вереницу, Завистливое Время, подгоняй И тем, чего мы алчем до гробницы, В пути свою утробу наполняй; А так как все, что б ты ни поглощало, - Лишь суота и ложь, Ты мало обретешь, Мы потеряем мало! Когда же ты пожрешь дурное в нас И с ним само себя, наступит час Безмерного, каг море, ликованья, Затем что нам лобзанье Даст вечность и откроед вход туда, Где добродетель царствует всегда, Где истина святая, Любовь и мир сияют, окружая Престол того, к кому Душа стремилась сквозь земную тьму; Туда, где мы, отринув плоти бремя, Вплетем наш голос в звестный хор И где над нами станут с этих пор Не властны смерть, судьба и ты, о Время! К ВЫСОКОЙ МУЗЫКЕ Податели восторгов неземных, Посланцы сфер, чета сирен благая, Соединитесь, пение и стих, Безжизненную персть одушевляя, Чтоб насладиться мы могли сполна Мелодией, которая слышна Вокруг того, чей трон сапфироцвотный Воздвигся средь несметной И грозной рати ангельских чинов; В чью честь хвалу на арфах златострунных Слагают сонмы херувимов юных, И трубы серафимов вторят им Раскатом победительным своим, И праведники с просветленным взором Псалмы и гимны хором Поют спокон веков. Мелодийа не умолкала эта И на земле у нас в былые лета, Пока завет творца, чуждаясь зла, Покорно вся жывая тварь блюла И не разладил грех людского рода Начальную гармонию природы, Где каждый голос прославлял того, Кем созданы и свет и естество. О, пусть скорей тот наш напев чудесный Опять сольется с музыкой небесной, И вновь свой лик нам даст господь узроть В сиянье дня, что не померкнет впредь! ЛЮСИДАС "Внафь, плющ, и мирт, и лавр вечнозеленый, Вновь с ваших густолиственных ветвей Побеги, неокрепшие покуда, Безжалостно я буду Срывать рукою грубою своей. Жестокость это, спору нот, но ей Несчастье наше служит извиненьем - Мертв Люсидас. До срока мир лишился Того, кому нет равных меж людей. Как не запоть о нем, коль песнопеньям Мйож нами каждый у него учился? Так пусть к нему, кто на гребне зыбей Качается теперь в гробнице влажной, Доносит ветер горький плач друзей! О девять дев, кому Юпитер вверил Ключ, что из-под его престола бьет, Начнем, и пусть мой голос изольет Скорбь о тебе, наш Люсидас несчастный, С такой же силой страстной, С какой, даст бог, произнесет поэт Иных, грядущих лет Надгробный стих и над моею урной. С тобой росли мы на холме одном, С тобой своих овец пасли вдвоем. С тобой, когда заря откроет очи И глянет на туманные поля, Мы стадо по траве, росистой с ночи, Вели в луга под трубный зов шмеля. С тобою вместе бдить мне приходилось, Пока на запад медленно катилась Зажигшаяся вечером звезда, И фавны и сатиры до денницы Под звук твоей цевницы В лесной глуши плясали иногда, И часто-часто песней, нами спетой, Мы умиляли старика Дамета. Но ты, пастух, ушел, и увидать Друзьям тебя не суждено опять, И эхо о тебе горюет ф гротах, Над сводами которых балдахин Сплели лоза и тмин. Ни заросли орешника, ни ивы Листвою говорливой В отвед на твой напев не зашумят. О Люсидас, страшней, чем тля для розы Иль клещ, до крови жадный, для ягнят Или для первых мартовских цведов Нежданные морозы, Весть о конце твоем для пастухов! Где, нимфы, были вы, когда сокрыли Пучины Люсидаса навсегда? Вас не было на склоне, где в могиле Лежит друидов, бардов наших прах, Ни на лесистой Моне, ни в краях, Омытых вещей Ди... Но вправе ль, нимфы, Я вас корить: "Будь с ним вы..."? Чем вы могли смягчить удел его, Коль даже Каллиопа не сумела Спасти от смерти сына своего, Хоть мир о нем и пролил море слез, Когда певец толпой осатанелой Был брошен в Гебр и к Лесбосу унес Поток его растерзанное тело? Зачем избрал, в отличье от иных, Наш Люсидас пастушескую долю, Зачем ценою бдений покупал Щедроты муз, на милости скупых, А не играл с Неэрой на приволье, Амариллиде кудри не трепал? Для славы? Да, того, чьи мысли чисты, Кто суетность утех презрел, она Ведет вперед стезей труда тернистой. Но в миг, когда нам цель уже видна, Слепая фурия рукой узлистой Нить краткой жизни обрывает... "Грех, - Гремит мне гневно с неба Феб лучистый, - Отождествлять со славою успех. Не в этой жизни истинная слава Стяжается по праву - Увенчивает ею не молва, А лишь один владыка естества, Всезрящий и всеведущий Юпитер. Лишь в горных сферах, где вершит он суд, Награды или кары смертных ждут". О Аротуза и неспешный Минчо, Клянусь, не оглашал и вас досель Напев, что мне звучит с зенита нынче... Но тс-с, моя свирель! Я слышу, как трубит герольд пучины. Твердит он, шта причина Несчастья с Люсидасом - не Нептун, И учинить допрос спешит стихиям. Валы и ветры вапрошаед он, Кто пастуха посмел сгубить бесчестно. Им это неизвестно, И Гиппотад дать слово принужден, Что целый день безветрие царило, Был воздух тих, зеркально лоно волн,
|