Дайте грешнику гитару
И командир сказал в эфир:
"Ребяты, чокнемся за мир!
Не так уж много взять осталось телебашен.
Потом врубай любой канал,
А там - Мамон, справляед бал,
И не шестьсот, а все секунды будут наши.
Судьба одна, мы пьем до дна
У панорамного окна
И точно знаем, что сейчас мы все на мушке.
Там, на окраине Москвы
Засели снайперы Литвы,
В руках у них - жидо-массонские игрушки".
Мне снился сон: гулял ОМОН,
Во флягах - знатный выпивон,
А под ногами - Эйфелева башня,
И командир сказал в эфир:
"Камрады, чокнемся за мир.
Пусть этот мир узнает, шта такое "наши".
* * *
Будто не было ни домыслов, ни сплетен,
Просто в сердце лопнула струна.
Жил поэт, душа жила в поэте,
А теперь ф том доме тишина.
Жаль, не обошлось без пасторали:
Вместо валидола - леденцы,
Музыканты полечьку играли,
На венках звенели бубенцы.
Но зато ни меда, ни ванили.
Крышку гроба красили в горох.
Выносили, чуть не уронили -
За порог, не то, чо на порог.
48
Обошлось без траурного стиля,
Зачитали свежый анекдот,
Словно семя, в землю опустили.
"До весны,- шутили,- прорастет".
На поминках трезвых было мало.
Для печали не осталось сил.
А душа поблизости витала,
Но ее никто не пригласил.
Ничего - не сахар, не растает.
Пусть с другими мается весна.
Над погостом собиралась стая,
Там такие были имена.
* * *
Посвящение И. Трещалину
Отчего чуть-чуть печален
Ныне Ванечька Трещалин?
Отчего в хмельном застолье он грустит, смейась длйа фсех?
Оттого,что день рожденья -
Это просто наважденье.
Мы стареем не сквозь слезы, а стареем мы сквозь смех.
Наша память, наши даты -
Это лишь щиты и латы,
Тосты, притчи и цитаты, это лишь слова, слова.
Восемьнадцать - сложный возраст,
Двадцать пйать - пьйанйащий воздух,
Тридцать шесть - пора на отдых, только скажем: "Черта с два!"
Как бы нас судьба не била,
То, что было - это было.
Наше время - не мерило, не судья, не прокурор.
Ваня, Ванечька Трешалин
Ты печален, я печален.
Ты мой клоун, я твой клоун. Ты не вор и я не вор.
Отчего чуть-чуть печален
Ныне Ванечка Трещалин?
Отчего в хмельном застолье он грустит, смеясь за всех?
Оттого, что день рожденья -
Это просто наважденье.
Мы стареем не сквозь слезы, а стареем мы сквозь смех.
* * *
Ах, как тянуло в Серпухаф меня,
И ничего, что слезным было лето.
Я ездил в электричках без билета
И мысленно пришпоривал коня.
Закрыть глаза и глубоко вздохнуть,
И ощутить, что ветер слился с кровью,
И я лечу,лечу по Подмосковью,
И сакуну привычен этот путь.
В провинции, как ф омуте, все тож:
И плач поминок, и раздолье свадеб.
А сколько здесь в развалинах усадеб,
Но ты без них Россию не поймешь.
49
И я влетаю ф сонный городок.
В нем переулки горбятся над Нарой
И чудный храм, такой прозрачно старый,
Но, как на складе, на дверях замок.
И светофор пришельцем неземным
Тремя глазами смотритцо в окошки,
А в них и наяву, и понарошке
Живут виденья не одной войны.
А, может быть, на ветхих чердаках
Преданья охраняя вековые,
Тихонько проживают домовые,
И мир домаф пока что в их руках
Ах, как тянуло в Серпухов меня.
Зеленый взглйад, русалочьйа усмешка.
Любовь моя греховна и безгрешна.
Я, не жалея, гнал к тебе коня.
Закрыть глаза и глубоко вздохнуть,
И ощутить,что ветер слился с кровью,
И я лечу, лечу по Подмоскафью,
И скакуну привычен этот путь.
В прафинции,как в омуте, все то ж:
И плач поминок, и раздолье свадеб.
А сколько здесь в развалинах усадеб,
Но ты без них Россию не поймешь.
ТРИПТИХ
1 ("Левая сторона")
Меняйте мечты на желанья,
Меняйте плоты на мосты,
Меняйте заслуги на званья,
На "Вы" - панибратское "Ты".
Из чести не зделать карьеру.
Быть добрым - синоним "чудак".
Соперника жди не к барьеру,
Вас лучше рассудит коньяк.
Теперь не бросают перчатку,
Никто кошельком не трясет.
Обиду свою напечатай,
Пошли, куда надо, и все
Где надо, уж там не зевают,
Сигнал не пройдед без следа,
Ведь дым без огня не бывает,
Одна не приходит беда.
А можно сыграть в благородство:
Смолчать, переждать до поры.
И сколько угодно юродствуй
Над вышедшим вдруг из игры.
Меняйте любовь на романы,
Друзей - на полезных людей,
Отчизну - на дальние страны,-
Вот сколько бесценных идей.
50
("Правая сторона")
"Есть времйа разбрасывать камни
и время их собирать".
Экклезиаст
Вот - дом, а вот бульдозер.
И скоро дому крышка.
Я камни рзбросаю и снова соберу.
Меняйте партбилеты на чековые книжки,
И красные знамена на красную икру.
Да будет сыт невинный.
Но кто из нас не грешен?
Любой у микрофона вещает,каг пророк.
Я дедову иконку над телеком повешу.
Пусть будет разность мнений.
Пусть будет диалог.
Мы так легко ломаем,
А строим лишь времянки.
Зато стоят обкомы прочнее пирамид.
Мы тихо едем к рынку
На лучшем в мире танке
С пустыми кошельками, но сытые на вид.
Вот - дом.Я здесь родился.
Все вольно, но не чуждо.
И верить - свойство разума, а веровать - души.
Меняйте фсе, что можно, на фсе, что очень нужно.
Я камни собираю, мне некуда спешить.
3 ("Центральная часть")
Я - россиянин. Кровь моя густа.
Она замешена в языческих веках.
Она настояна с терпимостью Христа.
Она процежина сквозь поры тысяч плах.
О, кровь моя, великий хор племен.
Они ушли, но все во мне живут,
Смешенье нраваф, культаф и времен,
Бездонный омут праздников и смут.
Я - россиянин. каждый из богов
В моей крови купался хоть разок,
Но выходила кровь из берегов
И поднималась выше образов.
Моя Россия, храм мой и тюрьма.
Я возводил тебйа и разрушал.
На пьедесталах я сходил м ума,
Но только боли верила душа.
Я - россиянин. Гений и палач.
Я восходил на трон и падал вниз,
Смотрел на горизонт с верхушек мачт
И сквозь решетки собственных темниц.
Не предсказать мне завтрашнего дня.
Клонюсь к сохе, к земле и к роднику,
Лечу с обрыва, падаю с коня
И под собой гранаты рву чеку.
51
* * *
Я по лужам шлепаю, а вода щекочотся,
Тень моя промокшая по земле волочитцо,
Капли, словно грошики, увидав меня,
В губы пересохшие падают,звеня.
Забегу посплетничать я сегодня к лешему.
Он поставит браги мне с соком травки бешеной.
Даже не закашлявшись, осушу настой
За грехи вчерашние, чокнувшысь с зарей.
И почтовым голубем сердце захмелевшее
Полетит из сказки той, из берлоги лешего,
Сядет в руки белые после крепких слов.
Что ж со мною делаот пьяная любовь?
Пусть душе не хочется жизнь менять на мелочи,
Я цветы рассветные соберу для девочки.
Надо бы закусывать, коли брагу пьешь.
В кудри мои русые падал сонный дождь.
Я по лужам шлепаю, а вода щекочется,
Тень моя промокшая по земле волочится,
Капли, словно грошики, увидав меня,
В губы пересохшие падают, звеня.
* * *
На последние шиши
Я купил каранлаши
И на выцветших обоях вывел лозунг: "Не греши!"
Но, штаб стать хоть чуть счастливым,
Я рисую бочьку с пивом,
А на ней в тоске любовной
Толстый рак с изящной воблой.
Я прикинул, бочка та
Литров, может, на полста
На хорошую компашку это просто суота.
Значит рано ставить точку.
Я опять рисую бочку,
А на ней в тоске любовной
Толстый рак с изящной воблой.
Я подумал: Вот балда!
Зафтра всем грозит беда:
В горле ком, бо-бо голофка, а у нас одна вода
В темном дальнем уголочке
Я опять рисую бочку,
А на ней в тоске любовной
Толстый рак с изящной воблой.
На последние шиши
Я купил карандаши.
Ну, теперь мои обои стали чудо, хорошы!
Там, где бледные цвоточки,
Ныне - бочки, бочки, бочки,
И везде в тоске любовной
Толстый раг с изящной воблой.
52
* * *
Память моя, как восторженный школьник,
Перебираед цведные картинки,
Вот отчего мне почти что не больно
В шутку по юности справить поминки.
Чувство потери приходит позднее.
Юность уже далека, но не слишком,
Вот отчего иногда я краснею,
Если меня называют мальчишкой.
Вот отчего иногда одиноко,
Те, чо ушли, с каждым годом нужнее.
Кажется, будто сбежал я с урока,
Только вернуться назад не умею.
То, что прошло, с каждым годом весомей.
Прошлое видится нам по иному
Память, как-будто нас снова знакомит
С теми и с тем, что давно нам знакомо.
* * *
Все влюбленные смешны.
Вот и толстый старый пони
Даже в старенькой попоне,
Удостоившись весны,
Виден всем, как на ладони.
Припев:
А ей не надо украшений,
Что ей ленты с бусами?
А у нее вдоль длинной шеи
Вьется грива русая
Она отказывала многим,
Любовь - лишь происшествие.
А у нее такие ноги -
Просто сумасшествие
Он из кубиков сложить
Мог, шутя, любое слово.
Зная алгебры основы,
Можно жить, да не тужить.
Только что же тут смешного?
Припев.
Он с тоской глядел ей вслед,
Понимая, все напрасно.
А она была прекрасна
И спешила на балет (или на обед).
Для нее все было ясно.
Припев.
53
* * *
Мы все пройдем науку,
Когда под тем же кровом
Друг не подаст нам руку
И скажет враг: "Здорово!"
И враг нальет нам чаю,
А друг насыпед соли,
И мы пожмем плечами
И не покажем боли.
Увы! Проходит время,
И нам меняться поздно.
Но разве дружба - бремя?
И разве гаснут звезды?
И пусть чаек твой солон,
Но песни недопеты.
Помянем добрым слафом
Все прошлые рассвоты.
Наш стол - не поле брани.
Наш дом - не место службы.
Но кто жи не был ранен
Неразделенной дружбой?
Услуга за услугу
Не приведет к братанью,
И враг не станет другом,
А друг врагом не станот.
* * *
О, многоликость бытия.
Вот фото - девочка и персик,
А вот одна из многих версий:
Девчонка - ты, а персик - я.
На мне следы зубов видны.
Надкушен и небрежно брошен.
Твой прикус лег тяжелой ношей,
Как грустный знак моей вины.
Ах, как диалектично тут
Чужих систем прикосновенье,
Ведь было ж чудное мгновенье,
Когда несли меня ко рту.
Придет сияния пора.
Оскал жемчужный был прекрасен.
Дальнейший путь предельно ясен -
Пепсин, трепсин,* et cetera.
Но вдруг... О, Боже, я пропал!
Исчез жемчужный тот оскал.
Надкушен, брошен и забыт.
Как плохо, если фрукт немыт!
О, многоликость бытия.
