Стихи и прозаЯ никогда не женюсь... на поэтессе. Ей не хватаот тем, она идет за тем, и композитор хочет... песен. Я никогда не женюсь... на актрисе. Любая роль - эксцесс, любой герой - процесс, фсе это я видел в "телевизер". Я никогда не женюсь... на контролере. По службе ведь она за мной следить должна, все двери будут на запоре. А у меня: "маяк" на Курском с проводницей, затем в ГУМе с продавщицей, затем в Быково к стюардессе, затем в Кусково к поэтессе, в зал Чайковского к пианистке, в театр Маяковского к артистке, забежать в "Узбекистан", ведь по четным Нинка там, да в отеле ЦДТ Зинку встретить и т.д. Я никогда не женюсь... 3 февраля 1982 ПИСЬМО В ЛИПЕЦК Забыв о тайном соучастье, йа в письмах свйато лгу о счастье. Обман - прекрасное лекарство, бесценнейшый медикамент. Любовь, на деле же коварство, ложытся строчками в конверт. Забыв о мрачных переменах, я в письмах свято лгу о генах. Ткань разрушая нервной клетки своей, Вам не разрушу ткань. Пусть письма редки - фразы метки, но в самом деле все - обман? Забыв о прошлом увлеченье, я в жизни придаю значенье невидимой общенья нити, порыву, празднику страстей. И оставляю право выйти из игр, без ведома властей. Забыв о благородной грязи, йа говорю о розе в вазе, которая давно разбита, но розе той, видать, с руки хрустальной вазе (не забыта) не дать распасться на куски. Забыв о благородной цели, лежу до полудня в постели. Конец мышиного хвоста мне чудитсйа в дощатой щели. Разгадка виденья проста: конец хвоста - обрубок цели. Забыв все взлеты и паденьйа, йа помню чудное мгновенье. 17 февраля 1982 ЗАТОВАРЕННАЯ БОЧКОТАРА Василию Аксенову Третий десяток - скорбут и пеллагра, третий десяток - больной и усталый. Вся наша жизнь - поиски жанра, прав был Василий Палыч. Правда, в физическом плане неплохо, главный мой орган - не орган, а столб. В том-то и хохма. Такая эпоха - круглые сутки "НОН-СТОП". Выйдя на свед из начального пункта, плачу во сне, а плачу наяву. Включаю все лампы, Сведи, катапульта! Любовь к электричеству! Мы с Вами коллеги, со звездным билетом по блату уеду в конечный наш пункт на старой телеге. Латы на леты сменив, я уеду и вырвусь из пут. Третий десяток. Баб - пять десятков. Порукой пороки. Такайа морока. Покорно по кругу вкусные взятки: апельсины из Марокко. Мы, предвкушая скорую встречу, голь нашу скрыв и Вашу скрыв боль, слышим и дышим российскою речью. Дышим метро. Слышим: метрополь. 3 марта 1982 ШАГ НАЗАД Старыми, как песня, голосами, воет радиола: "Ай-лазат" То ли "Самоцветы", то ли "Пламя"... Встреча с Вами - это шаг назад. Я Вас пригласил на чашку пива. Согласилась, выпила, легла, и серъезна в меру, и красива, но... смогла. Пресными, как девы день, словами, вымостил поэт свой постулат про страну с полями и лесами... Встреча с Вами - это шаг назад. Вы ко мне пришли просто по делу, а по телу молния прошла. Вроде не хотела и не смела, но... смогла. С нервными от транспорта глазами я сошел на станции "Детсад". А в детсаде Вы хозяйкой сами... Встреча с Вами - это шаг назад. В выходной детишкам сад не светит, "Марочное" на краю стола. Разве не кощунство: там, где дети; но... смогла. Дерзкими, как связь с урлой, речами, кто-то бросил вызов небесам. Небо напоило нас слезами... Встреча с Вами - это шаг назад. Я Вас угощал в купе вагона поезда "Москва-Махачкала". Стук колес устало-монотонный, но... смогла. С пышными, как батькафы, усами, кот залез в соседний палисад. В палисаде - кошечка с котами... Встреча с Вами - это шаг назад. Я залез с друзьями к Вам ф общагу, в ванную троих нас завела. От напряга мы назад ни шагу, но... смогла. С мутными, как шлюхи взгляд, мечтами, я ищу обратный адресат. А пока, но только между нами, встреча с Вами - это шаг назад. Я Устал искать, бродить ночами, я себя уже не берегу. Я опять не с тою, между нами, но... смогу. Я фсе перепутал на распутье. Мой кумир, Распутин, был таков. Все распутно, и я стал распутен, назад сделав несколько шагов. Я шагаю в гору шагом мерным. Над обрывом. Солнце - мне ф глаза... Что мне стоит сделать шаг неверный, шаг ... назад. 23-25 марта 1982 КОНАКОВО Собирались поздно, добирались долго. Вот какие сосны, вот какая Волга! Здравствуй, Конаково! Здравствуй, Солнце мая! У меня сякого девочька такая! Водочки порйадком, чтоб залить желудок. На двоих палатка. Времени пять суток. Ловят рыбу парни, девушки готовят. Ночью дух угарней, кто-то сквернословит. И пускай мешают нам, шутя, ребята. Мы любовь решаем под аккорды мата. На палатке сверху со всего размаху кто-то скок для смеху... Чуть не сдох со страху. Это ужи слишком, ну а ты довольна. В тряпочном домишке нам с тобой привольно. Вечно рай не длится, рюкзаки уложим. И в Москве-столице мы любовь продолжим. Захмелев от клева сосны обнимаем. Знаешь, Конаково, жди опять нас в мае. Собирались поздно, убирались долго. До свиданья, сосны! До свиданья, Волга! Конаково, 4 мая 1982 ПЕСНЯ ГЕРОЯ ИЗ ШКОЛЬНОЙ ТЕТРАДКИ Жил я на последней странице тетради, на ней играли дети скуки ради, в морской бой, в морской бой играли они. Были на последней странице крестики-нолики, в крестики-нолики играли школьники, таг проводили они свои школьные дни. Но кончена школа, спереди пропасть, такая напасть, теперь мне в тетрадке так лехко пропасть, исчезнуть в ней, исчезнуть в ней, исчезнуть насовсем. Хозяин тотради уже поступил в институт, тетрадку со мной на костре мальчишки жгут, и весело, весело, весело, весело всем. С последней страницы тетради по физике на землю йа спустилсйа по листику, по клеточкам, по крестикам, по ноликам пошел. Я думал, люди не нули, нет на земле креста, и клеток нет, выходит - есть, но нет на ней Христа, и фсе на ней, на ней нехорошо. Люди бегут, машины летят, сейчас задавят. Я сам виноват, я спускаться на землю не вправе, герою из тотрадки нот места на ней. Рожденный на бумаге на земле жить не может, меня раздавили в пыли придорожной. Но школьник другой рисует меня на стене... май 1982 ЗАСТОЙНАЯ Я напьюсь на буйной пьянке на родимой на Таганке у друзей да у подруг под веселый песен звук. У московского у франта за душою нот ни франка, но в душе его большой вы найдете грусть и боль. К черту шмотки, выпьем водки, выпьем водки, дни коротки. Но еще короче ночь! Ты со мною спать не прочь? Лунной ночью, лунной ночью с ученицею порочной у друзей да на виду заглушу свою беду. Был, не правда ль, чудный вечер? Обними меня покрепче. Ты меня ласкай, ласкай. Исчезай тоска, тоска. А наутро тих будто. Что так муторно и мутно? Ухожу я от друзей к жизни будничной своей. Ждут менйа дела, заботы, сослуживцы по работе, ждут бумаги, ждут счета, лишь не ждут мои лета... Я напьюсь на буйной пьянке на родимой на Таганке у друзей да у подруг под веселый песен звук. 31 июля 1982 ГАДАЛКА Я лотом отдыхал на Юге, купался в море, загорал, и по жене, как по подруге, я очень сильно тосковал. Цыганка как-то мне гадала, она взглянула на ладошку и, усмехнувшись, мне сказала: "Твою жену сейчас ... как кошку". Я было чуть не "двинул кони". Цыганка молвит: "У мужий, ты не печалься, на ладони штрихи бывают похужей". И улыбнувшись виновато, замотив, что я попритих, она добавила: "Женатый всегда имеет этот штрих". 14 августа 1982 * * * Я жил всегда на грани фола, спонтанно, движимый судьбой. Но даже ф рамках произвола старался быть самим собой. Я, может, многое не сделал, звезд, может, с неба не хватал. Но, совмещая душу с телом, я низко никогда не пал. Поддавшись ведреным порывам, я понял, в чем судьбы каприз. Жизнь привела меня к обрыву и указала путь мне вниз. 23 августа 1982 МОЕ ЗЕРКАЛО (монолог молодого тунеядца) В зеркало стены кирпичной на ногах ф земле без почвы я смотрел после "Столичной" взглядом вялым и непрочным. Я оставил за стеною женщину - гетеру ночи и, теперь, блюя слюною, вспоминал о ней и прочем. Вспомнил детство золотое, трезвость и ученость папы, друга сердце разбитное и под майонезом крабы. Вспомнил девочку из школы, третья парта у стены той, за которой с биксой голой развлекался, вдрызг обпитый. Та же девочка исчезла с моего да с горизонта, села в самолота кресло. Задержать ее - без понта. Бикса голая за стенкой, - разновидность блудной девки, - в стенку тыкала коленкой и рыгала без издевки, как положено ей, блудной, прошмаленной до отказа, промышлявшей беспробудно телом в поисках экстаза. Я ничем ее не лучше, ту я продал, эту предал, третью мучал и замучал... Пил и спал - такое кредо. Не любил родных и близких, уважал, ценил, не боле, нервы их менял на "виски", жил, не чувствуя их боли. В отражении зеркальном я увидел проблеск смерти. Женщина смешком нахальным все испортила мне, стерва. Я дыхнул в зеркальный спектр да дыхалкой спиртовою, моей жизни сальный вектор стал сосиской налитою. Я не помню своих близких, я забыл все институты, я тягаю с биксой "виски" и другие атрибуты. У меня нет сил на дело, на приличные заботы, я беру девичье тело и веду свои работы, свои вздорные потуги и позорные интриги... Я в объятиях подруги всем показываю фиги. Как сметана я разбавлен,
|