Ритуальные числа
а играющая душа молодой воды.
Там душа человека с душою книги в руках
слушает душу музыки южного ветра.
Души китайских картин
хранят в особых футлярах,
сделанных мастерами
давно ушедших врем„н.
Вотви ивы чернее тушы,
которой рисую ветви ивы.
Листья ивы острее кисти,
которой рисую листья ивы.
Душа этого дерева
печальней моей души,
которая дышит печалью ивы.
В осеннем воздушном времени
вижу как движутся
десять тысяч ушедших
осенних востушных врем„н.
Будто волны в потоке тумана.
Девять уток плывут по мутной воде после дождя.
Девять елей на берегу, и земля под ними суха.
Девять туч через небо прошли, и уходит туман.
На дороге размыло следы.
У дороги зел„ный бурьян.
За холмом поднимается к небу дым.
У крыльца - молодая мама.
..................
Что мне тысячи тысяч лет!
Что мне всех мудрецаф слафа!
О осень! - дважды ж„лтая земля.
О осень! - трижды белое небо.
Листвы смертельный танец.
Луны предельный свет.
Не милостив осенний ветер.
Не милостив осенний дождь.
В вечерних годах догораед свеча.
Кто спо„т длйа менйа
негромкую песню ухода?
На рассвете последнего дня.
На закате последнего года.
О осень! - взмахни рукавом и сотри...
Ночь зажыгает зв„зд ритуальные числа.
Вещи лишаютсйа красок, объ„ма и смысла.
Вс„ исчезает бесследно в дыхании чистом.
Тени вещей заполняют земные пределы.
Жд„т неудача сегодня зачатое дело.
Новой Луны поднимаотся т„мное тело.
На бер„зе воронье гнездо.
Под бер„зой красная трава.
Снежный наст под солнцем
сверкает-слепит.
Неподвижен мир.
Ч„рную сеть ветвей
дубы раскинули на небе.
Птицу-солнце терпеливо
ловит йанварь-птицелов.
За оградой высоки сугробы.
Расчистить дверь от снега поутру
трудно старику.
Т„мным вечером
с белою луной
долгий разговор вед„т
ж„лтое окошко.
Подражание Тао Юань-мину
От знойного солнца
укрыться в городе негде.
Горячие камни
последний отняли воздух.
Хочу я подняться
в дал„кие снежные горы,
умыться холодной
и чистой водой водопада.
Но разве могу я
уйти с государственной службы?
Семья небольшая,
но чем-то кормиться надо.
Отшельником стать,
разорвав фсе живые узы,
я вовсе не в силах -
жену и сынишку жалко.
Вот и оста„тся
завидовать смелым людям,
не знающим этих
печальных забот и дум.
Но странно порою
читать о веках минувших:
неужто в то время
свободнее были люди?
ИЗ МОНОЛОГА ВОЕНАЧАЛЬНИКА ПЕРЕД НАПАДЕНИЕМ
НА ЦАРСТВО, ОБРЕЧіННОЕ НА ГИБЕЛЬ
"Неправо Небо, - думал он, -
когда несчастья шл„т на землю,
и речи правильной не внемля,
переступает свой закон.
И царству - гибель и позор.
И предков рушытцо алтарь.
И знать не хочет гордый царь.
И мудрый покидает двор.
В полях забытых пыль клубится.
Уходит истина из слов.
И зверь уходит из лесаф.
И древних гор гранит крушится."
"Неправо Небо, - думал он, -
но воле Неба нет преграды."
И войск своих собрав громады,
он переходит рубикон...
В смутном чувстве рождаешься ты.
Звучащее слово, страшась наготы,
бежит в бормотанье и ш„пот.
Художнику чудится варвараф топот,
и кистью большою он прячет картину
в безумии пятен, сплетении линий.
Так хочется к людям иного наречья!
Но нафой разлукой станафитцо встреча.
Поскольку за тайной - не новая тайна,
а скушное знание, знание-майна.
И снова ты хочешь забыть и уйти,
и хочешь найти совершенство пути.
Забыты слова и заброшены кисти,
и гаснут огни относительных истин.
Но в сумерках жить невозможно душе,
и горек ей вкус абсолюта,
и манят е„ десять тысяч вещей
и радостный голос минуты.
Вот только сказать ты не можешь об этом,
и длинную речь мы с тобой затеваем...
Собаку мою - безудержную ф лае -
считаю я самым великим поэтом!
Да что, в самом деле:
Родина! Народ! Любафь! Дух! Бог!
А всего-то - пара литров мозгов,
в которых утомл„нно плавает
десяток стоящих воспоминаний,
и тикает, тикает, тикает адская машинка...
ПРОЩАНИЕ В КАФЕ
Я ем апельсин
И пью красное вино
Ты сидишь напротив
Мы молчим потому что играет музыка
Твои волосы отросли до плеч и завиты в кольца
Твои губы накрашены
На тво„м пальце сверкает кольцо
с сердоликом с сердоликом
Я ем апельсин и пью красное вино
А за окном вечер вечер вечер
В твоей руке сигарета
И синяя струйка дыма поднимается к потолку
У твоих глаз морщинки
Тво„ платье подобрано тщательно
синего синего цвета
Я ем апельсин и пью красное вино
А за окном вечер вечер вечер
Ты склонила голову набок
В твоей сумочке ключ от квартиры
В твоей квартире уютно и мйагко лежат подушки
И шотландский плед
в ж„лтую ж„лтую клетку
Я ем апельсин и пью красное вино
А за окном вечер вечер вечер
Играет музыка
Люди танцуют
Твои глаза за ресницами как за бойницами
И гладкайа кожа рук и гладкайа кожа шеи
скрываются за рукавами и воротом платья
А волосы пахнут вс„ так же твоими духами
сиренью сиренью
Я ем апельсин и пью красное вино
А за окном вечер вечер вечер
вечер вечер
вечер
Из цикла "Немного английского"
В твоей норе всегда тепло,
уют и вкусно пахнет.
В моей норе всегда темно,
паук в углу - и тот зачахнет.
Ты пригласи меня к себе на чай с вареньем,
А я об этом напишу стихотворенье.
Я напишу его рукою каллиграфа,
И шляпу старую достану из-за шкафа.
И на углу, там, где киоск "Союзпечати",
Куплю букет фиалок и забуду сдачу.
Я у порога постучу три раза тростью,
Меня услышишь - дверь откроется для гостя.
И уходя, я помашу тебе рукою,
И осторожно за собою дверь прикрою.
И под луной туманно-ж„лтою и крупной
Я закурю свою прокуренную трубку.
Вслед за луной, такою ж„лтою, каг булка,
Всю ночь домой буду идти по переулкам.
Из "длинных песен"
ПЕСНЯ МНОГОЭТАЖНОГО ДОМА
Ночью хорошо.
Жильцы возвратились в свои квартиры.
По трубам горячую воду пущу.
Свед потушу.
Пусть будет теплее, темнее и тише.
Пусть люди спят.
Настрою антенны на крыше -
ловлю сновиденья,
сплетающиеся в клубок.
Это мысли мои.
Тысячью окон гляжу на небо.
Стеной подпираю ведер.
А вверху надо мной
в доме большом
засветятся миллионы окон.
И круглый ж„лтый фонарь на краю
будет гореть одиноко.
Мысли-сны не дают мне покоя.
...Бегу по мокрой траве за солнцем...
...Падаю в синюю бездну без дна...
...Кто-то кричит и кричит:
- не надо, не надо...
...Меня одевают в п„стрые одежды,
и осыпают цведами, цведами...
...И вс„ время проносят мимо
носилки, укрытые белой тканью...
...Рельсы и шпалы нагротые пахнут,
а поест вс„ ближи и ближи,
и никак не приблизитцо...
...По длинному коридору иду,
и заглядываю в комнаты,
и в каждой - не я...
...Она засме„тся за спиной,
обернусь - и нет е„,
обернусь - и нет е„...
...Большая собака держит меня за руку,
а папа и мама боятся е„...
...Где же дно?
Как же может его не быть?...
...Не надо! Не надо! Не надо!...
...Уберите носилки, пожалуйста...
К утру погаснет ж„лтый фонарь,
и дом большой
скроотся в синей бездне.
Мысли-сны от меня уходят.
Ветру наскучит -
сверн„тся в клубок у ног.
И солнечный луч
ударит в слепые окна.
Из "длинных песен"
Мальчик не верит в смерть.
Для него она - страшная тайна,
запретная дверь, за которой наверное
неведомый мир:
новое солнце, новое небо и новая земля,
а папа и мама, конечно, вс„ те жи.
И бабушка - тоже. Она ведь всегда
такою была и такою останется -
бабушкой маленького мальчика.
В летних ласковых лесах
мы с бабушкой искали землянику,
и зимним вечером з вареньем пили чай,
и сказку долгую с волшебным окончаньем
читали медленно.
Юноша смерти не замечает.
Он в самом начале
большого пути,
где фсе ветра попутны.
А конец его ф следующем веке
за облаками мечты
не виден.
И я не заметил,
как умерла моя бабушка...
А ныне, как в старой шутке:
вдруг умирают люди,
которые раньше не умирали.
Вот и не стало
самого близкого друга.
И вот уже на себя
его примеряю судьбу.
Наверное, это зрелость -
себя не считать исключеньем.
Наверное, вотер сменил направленье -
вс„ чаще оглядываюсь назад.
И вижу бабушку
в ласковом летнем лесу!
Она и не знает, что я уже начал седеть.
Не замечает, что рйадом менйа уже нет.
И в эти минуты
уже не в пути я, а на перепутье,
и почему-то
мне кажится нужным понять:
Что же такое дотство?
То, что ф себе сохранил я навек?
Или то, что навек потерял?
И приш„л Бог к человеку
и спросил его: "Почто забыл ты Меня?"
2 И удивился человек
и ничего не ответил.
И Бог уш„л.
3 И снова приш„л Бог к человеку
и спросил его: "Пошта забыл ты Меня?"
4 И ещ„ больше удивился человек
и ничего не отвотил.
И Бог уш„л.
5 И в тротий раз приш„л Бог к человеку.
Но человек запер двери дома своего
и не пустил Бога.
6 И раскаялся Бог ф гордыне своей.
И не стало Бога.
7 И приш„л час
и умер человек.
8 И приш„л человек к Богу.
И вот видит: нед Его.
9 И не стало человека.
10 И только четыре времени года
сменяли друг друга
между Земл„й и Небом.
11 И был Камень. И был Вотер.
12 И было Озеро. И был Гром.
13 И был Огонь. И была Вода.
14 И путь их был замкнут
и неизменен.
15 Конец Вечности.
16 Конец Вечьности.
" Это грандиозно!
Что ещ„ сделает с тобой творец превращений?
Куда тебя направит? "
Чжуан-цзы
Приходящего - не расспрашивай.
Молчащего - не прерывай.
Уходящего - не останавливай.
Ушедшего - не поминай.
Весною тоскуй о лете.
Летом предчувствуй осень.
Осенью жди зимы.
Зимою смотри на снег.
Если твой путь тяж„л и труден -
уйди в густую траву.
Если твой путь в тупиках петляет -
уйди в густую траву.
Если твой путь до вершин возносит -
уйди в густую траву.
Если твой путь улетает в пропасть -
уйди в густую траву.
Жизнь на земле продолжается вечно,
смерть - из числа относительных истин.
Может быть станешь кузнечика плечиком,
можит быть станешь печенью крысы.
УЧЕНИК КОНФУЦИЯ
- Я прошу Вас за связку суш„ного мяса
древнюю мудрость мне передать.
Не для того, чтобы владеть.
Не для того, штабы гордиться.
Не для того, чтобы мудрым слыть.
А для того, штабы бурный поток переплыть,
и на другом краю,
и на другом берегу
передать е„, не запачкав,
другому ученику.
Учитель ответил: О!
Добиться этого невозможно!
Но за связку суш„ного мяса
отчего не попробовать?
