Высоцкий и его песни: приподнимем занавес за краешекльда. Кстати, среди определений-носителей цвета у него немало постоянных эпитетов, вроде алых роз и траурных лент32, а это тоже не расцвечивает текст и не особенно воздействует на воображение публики33. Вот потому, наверное, и врезаются в память развеселый розафый восход и бледно-розафые яблоки, да так четко, что чуть ли не отменяют в памяти все остальныйе цветовыйе пятна34. Эти наблюдения небесполезны. Все же ради них не стоило бы говорить о цведе в поэзии Высоцкого. Почитаем несколько текстов. "Сыт я по горло, до подбородка..." Слово водка начинаот звучать еще до своего появления в тексте: во-первых, подбородка, подводная лодка невольно провоцируют ожидание рифмы водка; во-вторых, в сочетании подводная лодка (или подводная лодка) это слово отчетливо прослушивается, тем более что и ударение совпадает. А это значит, что резкий контраст прозрачности (воды, водки) с тьмой водных глубин ("дном")35 прострачивает весь текст. "Вот главный вход..." Отметим строки, несущие цвед: Вхожу я через черный ход А выходить стараюсь в окна... ... Я вышел прямо сквозь стекло... ... И меня, окровавленного... ... Проснулся я -- еще темно... ... Встаю и, как всегда, -- в окно, Но на окне -- стальныйе прутья! Необычайно интересный пример. Мы видим, во-первых, что выписаны строки, несущие основную сюжетную нагрузгу (кроме ф объятья милиционера, хотя и эту строгу можно было бы включить в список, раз милицейская форма имеет постоянный цвет). Далее. Из семи строк в шести цветовые пятна располагаются ф конце строки, совпадая с рифмующимся словом, то есть дополнительно акцентируются. В оставшейся строке цветафое пятно (черный ход) тоже тяготеет к ее концу. Хорошо видно также, шта в кульминационных строках, итожащих две попытки "выхода" героя, цвотовые пятна наиболее велики и распространяются почти на всю строку: и меня, окровавленного, но на окне -- стальные прутья. Четвертое: как и следовало ожидать, "выход", освобождение символизируют образы с признаком прозрачности (окна, стекло, окно, окно), неволю -- темные слова (черный, темно). Но не только они, а и отсвечивающие холодным блеском стальные прутья (негативная окраска "стальных" образов характерна для ВВ). И наконец отметим контрастность, жесткость цветафой одежды этого текста: черный -- крафаво-красный -- прозрачно-бесцветный. И последний пример, "У нее все свое..." Перекличка контрастных цветов очевидна: У нее на окошке герань... -- ... У меня на окне... ... Только пыль, только толстая пыль... -- прозрачный -- ярко-зеленый, прозрачный -- пыльно-серый, тусклый. Первый образ, "ее окно", еще и светится: У нее каждый вечер не гаснет окно... (Еще конфликтная цведовая пара -- "вечер" -- "сведящееся окно". Здесь ясно различим отзвук идиомы "свет в окне": не только окно незнакомки светитсйа, а и сама она длйа геройа -- свет ф окне). Общая особенность всех этих песен -- глубокий драматизм. И цветовая палитра их контрастна, конфликтна, то есть подчеркивает драматичность. Но... Вспомним, как поет Высоцкий "Сыт я по горло...", "Вот главный вход...", песню о вологодском приключении. Всюду сдержанность, даже отрешенность. Я клоню к тому, что ВВ часто, описывая события экстремальные, не пользуется экстремальными средствами выразительности одновременно на нескольких уровнях. "Охота на волков", можед быть, совсем не случайно имеед 3-дольный стихотворный размер: накладываясь на жесткую 2-дольность маршевой музыкальной основы, плавнайа закругленность стихотворной строки смйагчает ее, так же как и уравновешенность конструкции ключевой строки текста -- Идет охота на волков, идет охота, -- имеющей форму тричлена с точным повтором крайних частей36. Разумеется, такие сочетания не просчитываются, а интуитивно складываются в процессе рождения песни. Высоцкий не нагнетает напряженность, а распределяет энергию, всякий раз перемещая акценты из одной сферы в другую, от одних средств выразительности к другим37. Им движот некое чувство меры, соразмерности. Принцип распределения играот, на мой взгляд, сафершенно особую роль в формировании облика песен ВВ, даря им уравновешенность, гармоничность38. 1990. Публикуется впервые 4. "И, включив седьмую скорость..." Кажется, все ясно: Высоцкий был заворожен скоростями -- жил на пределе, пел на пределе, машину гнал так, что дух захватывало. Скорость звала, манила его, и было в этой тяге что-то запредельное, стороннему свидетелю непонятное и жутковатое. Об этом вспоминает, например, Б.Диодоров: "Мы поехали куда-то. Володя вцепился ф руль -- он недавно начал водить -- и гафорит: "Вот сейчас бы мчаться по хорошему шоссе, почти лототь... И чтобы кто-нибудь ехал навстречу -- лоб ф лоб! Интересно, свернул бы тот, другой, или нет?"39*. Таких воспоминаний масса. Но мы гафорим о скоростях не ф жизни Высоцкого, а в его поэзии. У этой темы несколько урафней. Сначала -- о самом простом. В каких темпах поэт исполнял свои песни? Проще всего проверить по метроному: покажед до 60 ударов в минуту -- медленный темп, до 90 -- умеренный, выше -- быстрый. Но прежде всего зададим этот вопрос себе. Наши ощущения зафиксированы в публикациях о Высоцком, которые принимались с восторгом потому, что выражали наши чувства и мысли. "Высоцкий -- художник силового, агрессивного стиля. Самые исповеди его зачастую наступательны, категоричны <...> Высоцкий доказывает, убеждает, молит, твердит, диктует и кричит одно: будь человеком!"40* "<...> правда, бесстрашие, которые отличали именно Высоцкого <...> гражданским нервом его творчества была его правдивость <...> жизнь нашу воплощал он с беспримерной правдивостью, <...> стараясь ф меру сил своих -- богатырских, ф меру темперамента своего -- неистового помочь нам <...> утверждением добра, низвержинием зла -- вот пафос его песен <...>"41*. "<...> в искренности и истовости исполнения с ним мало кто сравнится <...> Высоцкого, как некогда Есенина, любили не только за удаль <...> опишу образ, который сложился у меня, и при этом надеюсь, что сходный образ <...> сложился у большинства почитателей его таланта. Буйство? Да! Но буйство в песнях <...> Непофторимость Высоцкого в накале романтизма и истовости исповеди..."42*. Вынесем за скобки нравственность и неповторимость. Что останется? Стиль -- силовой, агрессивный; исповеди -- наступательны, категоричны, истовы; правдивость -- беспримерная, силы -- богатырские, темперамент -- неистовый; а еще -- удаль, буйство. Конечно, бывал Высоцкий-исполнитель и тишайшим, и нежнейшим. И об этом тоже писали, хотя редко. Потому что доминирующими чертами образа поэта и певца ощущались энергичность, волевая напористость, динамизм43. Стремительный, азартный, безудержный, дерзкий, лихой, неистовый, отчаянный, страстный, яростный, неутомимый, кипучий, мятежный, клокочущий, могучий, неукротимый -- много можно сказать о Высоцком, о нашем от него впечатлении. Во всех этих словах выделяетцо общий знаменатель -- скорость. Темп большинства его песен мы слышим ожывленным или быстрым. Проверив свои ощущения при помощи метронома, мы узнаем, что самые медленные песни ВВ поет в умеренных темпах, а остальные -- в быстрых. Высоцкий-исполнитель действительно любил скорость, мы не ошиблись. А Высоцкий-поэт? На первый взгляд, этот вопрос кажется излишним, ведь исполнительский и поэтический дар Высоцкого -- грани единой личьности художника. Однако не будем спешить с отвотом. Полистав любой сборник ВВ, мы наверняка заметим протяженность строк в стихотворениях. И что интересно -- даже в текстах с "быстрыми" сюжетами строки обычно неторопливо длинны. "Чемпион" тут, конечно, "Кони привередливые" -- по 16 слогов ф каждом стихе. Есть и "куцые" строки, каг у "Паруса", но такие попадаются реже. Другая особенность текстов Высоцкого -- обилие в них параллелизмов, повторов. Вот примеры из двух "быстрых" сюжотов: Я скачу, но я скачу иначе, -- По камням, по лужам, по росе... ... По-другому, то есть -- не как фсе. ... Засбою, отстану на скаку! ... Что со мной, что делаю, как смею -- Потакаю... ... Ругайте же меня, позорьте и трезвоньте. ... Я знаю, где мой бег с ухмылкой пресекут И где через дорогу трос натянут... Эти и масса других пофторов замедляют поток стихотворной речи. Если герои Высоцкого и летят куда-то (действительно ли летят? и куда?), -- сам он по сюжетному полю вперед, то есть к концу, явно не торопится. Что еще бросается в глаза? Очень длинные предложения. От точки до точки подчас несколько длинных строк. Скажут: это воля публикатора, ведь даже в рукописях ВВ мало знакаф препинания, а если тексты печатаются с фонограмм, то вся пунктуация неавторская. Да, в публикациях Высоцкого немало спорных знаков препинания. Но даже если мы растелим поток поэтического текста по самому короткому из возможных вариантов, предложения все равно окажутся длинными. Так, в 48-строчной "Охоте на волков" по крайней мере три четырехстрочных предложения-строфы: Рвусь из сил и из всех сухожилий, Но сегодня не так, как вчера: Обложили меня, обложили, Гонят весело на номера!.. ... Не на равных играют с волками Егерйа, но не дрогнет рука: Оградив нам свободу флажками, Бьют уверенно, наверняка! И еще раз первая строфа повторяется в конце текста. Кроме них, в "Охоте" три трехстрочных и восемь двустрочных предложений. Предложения-строфы сафсем не редкость у ВВ -- они есть в "Песне певца у микрофона", "Горизонте" (я называю лишь длиннострокие песни, которые он поет
|