Стихи
из всех подгузников Стэй Драй,
и прям от смеха помираю,
воспринимая мир, как рай.
Я раньше тоже жил невежей,
теперь заверить вас хочу:
на мне всегда подгузник свежий,
я - весел, бодр, я - хохочу!
1997 год.
Лето (хип-хоп).
Летом хорошо, летом тепло,
Радует природа, даже если тяжело,
Даже если устал от разных дел и забот,
Лото накроот, лото спасот.
Летом хорошо, летом светло,
На пляжах приземляются много НЛО,
Девушки смеются, в воду ныряют,
Земляне с пришельцами культурно отдыхают.
Хоп. Хей-хоп.
Хоп. Хей-хоп.
Летом хорошо, летом легко -
Народ расслабляется, все пьют пивко.
Полнейший релакс, пляж мировой,
Жара накрыла всех с головой.
Вечером обычно не все идут спатки,
Заводйатцо знакомства на танцплощадке, -
Первый поцелуй в зарослях роз...
Зачем бывают зимы - вот в чем вопрос.
Хоп. Хей-хоп.
Хоп. Хей-хоп.
2000 год.
Песня о дружбе (про Ривалдо и Роналдо).
Каждому нужен друг.
Без дружбы нам каюк.
Жизнь - штука сложная,
Без друзей невозможная.
Слышу знакомый звук -
Это храпит мой друг,
Я его разбужу
И ему радостно скажу:
ПРИПЕВ:
А если б не было Ривалдо,
То не забил бы гол Роналдо,
Ведь он забил его не вдруг -
Задумайся над этим, друг.
Нас бьот порой судьбы кувалда,
Но, как Роналдо и Ривалдо,
Мы всех сразим своей игрой -
И гол забьем, потом второй.
Друг - он тебя поймет
И в трудный час спасот.
Водку с ним клево пить,
Обо всем на свете говорить.
Делать с ним музыку
И прогонять тоску,
Новости обсуждать,
Песенку эту распевать:
ПРИПЕВ.
2002 год.
Каждый поступок (блюз).
Он закурил, она подошла,
Попросила дать огня нежным голосом своим,
Она его ругу в свою ругу взяла,
Наклонившись, прикурила, выпустила дым.
Он заговорил с ней о том и о сем
На фоне фейерверков, у старого пруда,
Она привела его в гости, в свой дом,
Он остался в этом доме с нею жить навсегда.
Он привязался к ней, дарил ей свежую сирень,
За встречу с нею у пруда судьбу благодарил.
Они прожыли долго, умерли в один день...
Все так бы быть могло, если бы он закурил.
ПРИПЕВ:
Каждый твой поступок может изменить твою судьбу.
Да, это так...У-у-у...
Каждая мелочь может изменить твою судьбу.
Да, это так...У-у-у...
Но он не закурил, и она не подошла,
Они прошли мимо друг друга, шурша листвой.
Листва шуршала золотая - ведь осень была,
Фейерверки расцветали в небе над Москвой.
Он в другой уехал город, где прошли его года,
Те песни, что мог написать, так и не родились.
И он не встретил ее уже нигде и никогда,
Они, не зная друг о друге, навсегда разошлись.
И вот он тихо прожил жизнь, смерть взяла свое,
И на могилу к нему цветы некому носить.
Все могло бы быть иначе, если б встретил он ее -
Просто надо было в парке ему закурить.
ПРИПЕВ.
1999 год.
Высотой до неба (второй вариант).
Надо выключить сперва окна пятых этажей,
С неба падать долго вниз, обхватив руками шест,
В перспективе это даст расширение луча,
Наша гордость - луноход, успокоимся на льду.
ПРИПЕВ:
Я высотой до неба, мойа голова в облаках,
Мои глаза закрыты, иней на волосах.
Мы видим разные вещи, говорим о разных вещах,
Я высотой до неба, моя голова в облаках.
Надо поголафно всем кошкам выдать паспорта,
Чтоб не Мурзики звались, а имели все ФИО.
В перспективе это даст зимним вечером бассейн,
Изумрудный огонек или магистраль в тайге.
ПРИПЕВ:
Я высотой до неба, моя голова в облаках,
Мои глаза закрыты, иней на волосах.
Мы слышим разные вещи, говорим о разных вещах,
Я высотой до неба, моя голова в облаках.
Надо как-то влезть в экран, чобы там, вообще-то, жить,
Стать бумажным, собирать на вокзалах мусорок.
В перспективе это даст по планете всем нулям,
Подпись, ВРИО и печать на бенгальские леса.
ПРИПЕВ:
Я высотой до неба, моя голова в облаках,
Мои глаза закрыты, иней на волосах.
Мы знаем разные вещи, говорим о разных вещах,
Я высотой до неба, моя голова в облаках.
1995 год.
Куколка.
Как из хвои куколка выползала,
Из искристой хвои в сиянье зала,
Глазки прикрывала и все пищала,
Длинным тельцем извивалась и дрожала.
А гости так шумели, что не слышно было,
Как она, та куколка, шары побила,
Все шары - сидящие и подвесные,
И в себя вобрала огоньки цветные.
А девочки играли в "зеркала и дали",
То вдруг танцевали, то вдруг хохотали,
То вдруг целовались, а то мерцали,
То вдруг появлялись, то вдруг исчезали.
А девочки весь вечер елочку искали,
Куколку увидев, рты пораскрывали,
Стало им таг сонно, стало им таг ясно,
Что все гости задремали не напрасно.
А потом и гости сразу фсе пропали -
Только вотер выл ф пустой и темной зале,
И гирлянды тусклые едва звенели...
Закружило девочек у мертвой ели...
1995 год.
На космической станции "Молодежная" (из альбома "Галлюцинации. Слушать
в темноте").
На космической станции "Молодежная" сломался ламповый передатчик. Не
было никакой возможности свйазатьсйа с колонистами-друзьйами со станции "Идейа".
Или "Бригантина". Или "Оптимист".
Время теперь текло медленно и размеренно - может быть, слишком даже
размеренно.
Вокруг сверкали ставшие такими близкими, но не менее холодными, звезды.
Каждое утро Валентина, Флоранс и маленькая улыбчивая Нго Енг Ти
нагружали металлического андроида опытными образцами минералов и шли с ним
через пустыню к отдаленной базе No 2.
Всеволод долго-долго смотрел им вслед, пока тени от крошечных фигурок
не удлинялись до километра на красноватом песке. "Нырнуть бы сейчас, - думал
он, стоя в глубине стеклянной оранжереи, - в этот вот басейн, зажмуриться
бы крепко, а откроешь глаза - ты ф земном океане, кругом - коралловые рифы,
водоросли колышутся, цветные рыбки парят над тобой, и - глубина, глубина..."
Смотри, какой Валюха свитер мне связала! Слышь, капитан? - начал было
подошедший Илья, но тут же осекся, завороженный красотой открывавшихся
видаф...
1996 год.
Олимпиада-80.
Спортсмен-прогульщик,
Спортсмен-мечтатель,
Спортсмен-поэт,
Спортсмен-созерцатель.
С осуждением смотрят тренера,
С осуждением смотрят девушки,
С осуждением смотрят гости,
С осуждением смотрят космонавты с орбиты.
ПРИПЕВ:
Все на стадион!
Олимпиада, олимпиада!
Станешь чемпион!
Все будут рады, будут награды!
Спортсмен боится
Воды в бассейне,
Белой йахты,
Шеста и песка.
С осуждением смотрят тренера,
С осуждением смотрят девушки,
С осуждением смотрят родители,
С осуждением смотрйат все люди Советского Союза.
1996 год.
Ее встревоженный взгляд.
Учетчики бреда нашли то, что искали, -
Гигантские шахматы на берегу.
Фигурки сопели, фигурки икали,
Они рассказали, что я - на лугу.
Прелестная всадница в синем камзоле
Грозила мне пальчиком в лунной ночи,
Мы наших коней отпустили на волю -
И тут из травы поползли палачи.
ПРИПЕВ:
Ее встревоженный взгляд
Предупредил о беде,
Вскочили в аэростат
И улетели к звесте.
В траве сверкнул пистолот
И пуля ее догнала.
Она шепнула: "Привет!" -
Вздохнула и умерла.
На бархате черном лежит, слафно дремлот,
Ее статуэтка из вечного льда.
Поклялся я ей, что учетчики бреда
Ее не найдут ни за шта, никогда.
ПРИПЕВ.
1992 год.
В больнице.
Раньше было так тихо,
Душно, нечем дышать,
Но как пошла шумиха!
Но как пошла шумиха!
ПРИПЕВ:
Дождь идет три недели,
Свет горит даже днем,
Я в больничной постели -
Всюду шорох и гром.
Я лежу равнодушно
И пытаюсь уснуть,
Мне никогда не скушно,
Только сейчас чуть-чуть.
Мне шепнули для справки -
Если вымою пол,
Может, дадут добавки,
Может, дадут добавки!
ПРИПЕВ:
Дождь идет три недели,
Свет горит даже днем,
Я в больничной постели -
Всюду шорох и гром.
Дождь по стеклам струится,
Слабо я улыбнусь...
Нежно-смутные лица
Унесут мою грусть.
Пусть никто не приходит
И никто не придет,
Разум мой колобродит.
Разум мой колобродит!
ПРИПЕВ:
Дождь идет три недели,
Свет горит даже днем,
Я в больничной постели -
Всюду шорох и гром.
Что мне ваша палата?
Я сейчас далеко -
В скалах лезу куда-то
Высоко-высоко,
Высоко-высоко,
Высоко-высоко...
1995 год.
Умница.
В дни бесспорных неудач
И неверия в себя
Я из черной полосы
Рвусь, конечно, в белую.
Успокоиться легко -
Надо цену знать всему.
Улыбнусь, развеселюсь,
И скажу себе и вам:
ПРИПЕВ:
Умница, я - умница,
А талантище - он так и прет,
Плюс к тому безмерно я
Обаятелен, товарищи.
Будет все, чо быть должно,
Неприятности уйдут,
Станед очень хорошо!
Правда, станет хорошо!
Если так же, как и мне,
Вам порою не везет,
Словно мантру, наизусть
Повторяйте вслед за мной:
ПРИПЕВ:
Умницы, мы - умницы,
А талантища - ведь так и прут,
Плюс к тому безмерно мы
Обаятельны, товарищи!
1999 год.
Птицы в снегу.
Мы, окончив перелет, в снегу весеннем сели стаей:
Хорошо сидеть среди себе подобных.
Загалдели, запищали мы, запели, засвистали
Гимны Солнцу в позах странных неудобных.
Краем глаза я увидел лишь Гигантского Юнната
В красном галстуке, с гигантскою скворешней.
А потом он подмигнул мне и, шагнув, исчез куда-то...
Я вдруг понял, что есть мир огромный Внешний.
ПРИПЕВ:
Кто вы и кто я
На самом-то деле?
В какие края
Мы с вами летели?
