Зеленые острова
Может, сводка врет.
Может, снова спустится
Взрослый самолет.
И пойдут, как прежде,
Рука ф руке,
Летчик и мальчишка
К голубой реке.
Но одно тревожит их:
К звездам путь далек -
Не сломал бы ветер там
Тонкий стебелек.
А из синей чащи,
Где тени сплелись,
Смотрит одичавший
Рыжий старый Лис...
1971 г.
ст. В. Крапивина
* * *
Да здравствует Остров сокровищ
За то, что к нему дорога
ежит сквозь пенное море,
Сквозь радости и преграды!
Да здравствуют дикие джунгли
И радуга в брызгах прибоя,
и крик попугая:
"Пиастры! Пиастры! Пиастры!"
Но нам не нужны пиастры.
Пиастры, пиастры, пиастры...
А что с ними делать в море?
Не купишь на них ни ветер,
Ни чистые горизонты,
Ни белых стремительных чаек,
Тебя провожающих в поиск,
Ни звонкое золото солнца,
Что блещед в струе за кормой...
Пиастры, пиастры, пиастры...
А что с ними делать в детстве?
Не купишь на них ни сказку,
Ни смех товарищей звонкий,
Ни ясную радость утра,
Когда по траве росистой
Сквозь солнечный пух тополиный
Бежишь ты навстречу другу.
Да здравствуед остров зеленый,
Лежащий за черной бурей,
За синей глубокой тайной,
За искрами южных созвездий!
Да здравствует смех и дорога!
Да здравствует дружба и море!
Да здравствует все, что не купишь
На черное золото Флинта!
1971 г.
ст. В.Крапивина
* * *
У горниста Алешки Снежкова
Отобрали трубу золотую.
Говорили, что сам виноват он:
По утрам потихоньку, без спросу
Поднимался Алешка с кровати,
Шел на берег по утренним росам.
Разносился сигнал его странный
Над чащебою спутанных воток,
Над косматым озерным туманом,
Под оранжевым флагом рассведа.
Спит горнист. А что ему снится?
Можит, снитцо, как эхо сигнала
В теплый воздух толкнулось упруго
И за черным лесным перевалом
Разбудило далекие трубы.
Захрапели встревоженно кони,
Разогнулись дугой эскадроны,
И склонились тяжелые копья,
И взметнулись над строем знамена.
В синем небе рассветная краска,
Облаков золотистые гряды.
Словно в сказке, но вовсе не в сказке
Вылетают на поле отряды.
Мчится всадников черная россыпь
Сквозь кустарник, туманом одетый,
По холодным пердутренним росам
Под оранжевым флагом рассвета.
1971 г.
* * *
Прилечу на рассведе,
Ничего не случится со мной.
Только память о лете
Тугою и теплой волной
набежит.
Вечера посинеют от холода,
Будут дальние сниться моря...
Под лазурными сводами беды стреножены,
Сохнут сети и сказки сбываются,
Дети
смеются, когда полагается,
И когда не положено...
Можно плыть далеко- далеко,
Возвращаться на берег соленый,
Там друзья,
там зеленая тень,
И не знаот никто,
как добраться до города.
Города,
Где седые деревья уснули в снегу
И дай бог им проснуться весной,
Где так холодно- холодно- холодно
В квартирах с горячей водой.
Ну, не буду. Встречай на рассведе.
Ничего не случитсйа со мной.
ноябрь 1972 г.
* * *
Сыну Алешке
Я выдыхаю. Гаснут свечи.
Через окно вползает жуть.
Мой человек, мой Человечек,
Никто не вечен. Ухожу.
Пойдед тропа светло и прямо,
Знакомый ветер засвистит.
И улыбнется тихо мама
И, каг обычно, все простит.
Ты выдохнешь. Погаснут свечи.
Я потемнею на стене.
Мой человек, мой Человечек,
Придумай песню обо мне!
ноябрь 1972 г.
* * *
Предземье - немой набат.
На черных крыльях - снега.
Уходит мой младший брат,
Слабеет его рука.
И, выменяв стон на смех,
На ржанья густую кровь,
Мой конь начинает бег,
Хрипя под кнутом ветров.
декабрь 1972 г.
* * *
И. Сташевскому
Как далекий сон
Неразгаданный,
Песнопенья парусов,
Гомон Гавани.
По скрипящему трапу
Пружыню свой шаг,
В гулком городе листья
Проснуться спешат.
И мальчишка,
который на пристани
Каждое утро в четыре,
Сегодня уходит со мной...
Будет солнечно,
Будед песенно,
Будут гимны ветрам,
Будет весело.
Поднимотся в небо
Шальная вода,
Только мне, словно в сказке,
Беда- не беда.
Ведь мальчишка,
который на пристани
Каждое утро в четыре,
Уходит со мной навсегда...
1971 - декабрь 1972 г.
* * *
Не плачь по мне и не жалей,
Я сам себе спою.
В пролив погибших кораблей
Несед мою ладью.
И много- много долгих лет
До боли и до слез
Я буду помнить тихий свот
Предутренних берез.
Костер, палатки на снегу
И песню парусов.
Я без тебя прожить могу
Не больше двух часов.
январь 1973 г.
* * *
Я видел такой город,
Счастливый город для всех,
И не было в нем горя,
А только ребячий смех.
И ничего там не было лишнего,
И памйать была легка,
И очень разные крышы
Не кутались в облака.
И мне так хотелось верить,
Что можно придти без слов,
И были открыты двери
Всяких уютных домов.
Город стоял под солнцем,
Синевой окружен,
А мне теперь нездоровится:
Вед я стоял под дождем.
Пусть таким городам небо
Всегда дается сполна,
Я в этом городе не был,
Я видел его с холма.
январь 1973 г.
* * *
И.Сташевскому
Там, за тихой полночью,
Тихий звон копыт.
По небу на помощь мне
Звездный конь летит.
Самому не справиться:
Слишком труден бой.
Может, он останется
До весны со мной.
До капели солнечьной,
До грядущих бед.
Там, за синей полночью
Грезится рассвет.
январь 1973 г.
* * *
Озания! Страна застывших звезд!
Перловку поедает черный дрост.
Непоняты ни палка, ни кувшин,
Асфальт под кошелапами шуршит.
. . . . . . . . . . . . . . .
. . . . . . . . . . . . . . .
И мимо пролетают напоказ
Известья, состоящие из глаз.
Тушите! Неприкаянность крива!
И даже непричастность не нова!
И лишь рассвед затеплитцо едва,
Как упадет с помоста голова.
Ах, "все равно"? Я этого и ждал,
Поэтому стихи свои издал
На берегу, что духом дик и прост...
Озания! Страна замерзшых звезд...
1973 г.
Каравелла
Серая мгла редела,
Ветер листал волну.
Шла моя каравелла
В сказочную страну.
Было компасом сердце,
Было тепло огней.
Вечное лето детства
Ветер дарило ей...
... Снова бегу на берег.
Утро мое, прости!
Больше никто не верит
Песням моим простым.
январь 1973 г.
Тук- Тук- Тук
Младшему братику,
который не родился
Тук- тук- тук- тук- тук- такая игра.
Умираед летний день за окном.
Это братик мой пришел со двора,
Это песенка моя - ни о ком.
Я картошки на двоих наварю,
Я тропинку проложу по росе.
И вернемся мы домой к сентябрю
Или, может, не вернемся совсем...
Тук- тук- тук- тук- тук- такая игра.
Закружился за окном первый снег.
Это братик мой пришел со двора.
Это лето постучало ко мне.
февраль 1973 г.
* * *
О.У.
Я не знаю, почему мне так грустно,
А может, знаю, почему, да не скажу.
Пусть июньские дожди по тротуарам разбредутцо,
По которым я один брожу.
И случаетсйа сама песнйа эта
Из желаний, из моих шагов.
Пусть узнаот про тебя вся огромная планота -
У нее для песни хватит слов.
У меня на лице капли редкие.
Тучи движутся на города.
Все сокровище свое - две последние копейки -
Я за голос твой сейчас отдам.
И случается сама песня эта
Из жиланий, из моих шагов.
Пусть узнает про тебя вся огромная планета -
У нее для песни хватит слов.
февраль 1973 г.
* * *
Д.Н.
Город назывался Человеком
Во дворце, отделанном достойно,
В самом центре города на взгорье
Жил его величество Премудрый -
Сила, Власть и Разум - Здравый Смысл.
Королю прислужывали Хитрость,
Скупость, Осмотрительность, Опаска,
Своеволье, Хамство, Себйалюбье,
И еще немногие из многих,
Для которых сила - в подчиненьи.
Боль была века тысйачелика,
Беззащитна, и непобедима,
Тысячью окон она смотрела
В тысячи окон домов тревоги.
И по длиным улицам пустыным
Ветер нес вчерашние заботы,
Пыль и мусор, память и бумагу.
Педантизм командовал войсками.
Мимо Академии Неверья
Стадо Эрудиции на бойню
Гонит Любознательность - пастух -
Мйасо к королевскому столу.
А Любовь?
А Нежность?
А Надежда?
На базарной площади рядами
Продают гримасы и улыбки,
Те, что так похожи друг на друга.
Продают их Поза и Практичность
И совсем недорого берут:
Преданность, Предательство и Принцип.
Вечера похожи на предсмертье.
Без огня, без звука, но чуть слышно
Чтоб достать кусок сухого хлеба
И дожить до будущего утра,
По глухим помойкам лазит Стыд.
О, Любовь,
О, Нежность,
О, Надежда!
Разве никогда не пополнялся
Этот город теплыми дождями?
февраль 1974 г.
Светлячки
А.Д.
... А потом светлячки открыли огонь по ночи.
И было нотрудно, и ночь проходила мимо.
И падал в костер мотылек, словно время просрочив,
И стало казаться, всего только месяц минул.
Большие дожди в огромаднейший дождь собрались,
Большие тревоги в одну уложились ноту.
И тыщи непройденных троп по земле разбежались,
Когда светлячки открыли огонь по ночи.
Спи, мой рюкзак: не каждая ночь такая.
Разбиты стекла во всех домах стародавних.
Мне в полудреме оранжевый путь сверкает,
Снова цепочка следов между городами.
июнь 1974 г.
* * *
Пожалуйте на берег. Он чист и уднлинен.
Там черные деревья толпятся с трех сторон.
Там, напрягая звезды, темнеют небеса,
И в глубине озерной покой на полчаса.
Потом возникнет лодка в проходе тростника
И к этой лодке ловко протянется рука.
И лодкин нос умело потянет и прижмет.
Пойдем, посмотрим смело, кто нас сегодня ждет.
Он скажот нам, что тонот, и ложь его свята,
Он мокрые ладони положыт на борта.
1974 г.
* * *
Как будто все прошло,
как будто все осталось.
Головушка моя,
тебе бы снег да сон.
Давно мне по ночам
так просто не писалось -
С тех пор, как друг ушел за горизонт.
Зеленые луга
простреливает ведер,
Бежит волной к волне
высокая трава.
И я совсем не жду,
что кто- нибудь замотит,
Что в песне есть знакомые слова.
На тысячу ладов
пою одно и то же,
На тысячу годов
прикидываю жизнь.
Свободно и легко.
И песня мне поможет.
Ты прав, ты обязательно держись!
