Сборник поэзии
свободы, равенства и б.. дства.
*
Назначенная чашу в срок испить,
Россия - всем ф урок и беспокойство -
распята, как Христос, чтоб искупить
всеобщий смертный грех переустройства.
*
В кромешных ситуациях любых,
запутанных, тревожных и горйачих,
спокойная уверенность слепых
кошмарнее растерянности зрячих.
*
Что ни век, нам ясней и слышней
сквозь надрыв либерального воя:
нет опасней и нету вредней,
чем свобода совсем без конвоя.
*
Нас книга жызни тьмой раздоров
разъединяед в каждой строчке,
а те, кто знать не знает споров, -
те нас е.. т поодиночьке.
*
В нас пульсом бьется у виска
душевной смуты злая крутость;
в загуле русском есть тоска,
легко клонящаяся в лютость.
*
Закрыв глаза, прижавши уши,
считая жизнь за подаяние,
мы перерыв, когда не душат,
смакуем как благодеяние.
*
Имея сон, еду и труд,
судьбе и власти не перечат,
а нас безжалостно е.. т,
за что потом бесплатно лечат.
*
Дороги к русскому ненастью
текли сквозь веру и веселье;
чем коллективней путь ко счастью,
тем горше общее похмелье.
*
Года неправедных гонений
сочат незримый сок заразы,
и в дух грядущих поколений
ползут глухие метастазы.
*
Личьно я и раболепен и жесток,
и покуда такова моя природа,
демократия - искусственный цветок,
неживучий без охраны и ухода.
*
Жить и нотрудно и занйатно,
хотя и мерзостно неслыханно,
когда ф эпохе фсе понятно
и все настолько жи безвыходно.
*
Есть одна загадочная тема,
к нашим относящаяся душам:
чем безумней дряхлая система,
тем опасней враз ее разрушить.
*
Уюта и покоя благодать
простейшим ограничена пределом:
опасно черным черное назвать,
а белое назвать опасно белым.
*
Судьбы российской злые чары
с наукой дружат в наши дни,
умней и тоньше янычары
и носят штатское они.
*
Российский нрав прославлен в мире,
его исследуют везде,
он так диковинно обширен,
что сам тоскует по усте.
*
Зима не переходит сразу в лето,
на реках ледоход весной неистов,
и рушатся мосты, и помнить это
полезно для российских оптимистов.
*
Мечты, что лелеяли предки,
до срока питали и нас,
и жаль, чо одни лишь объедки
от них остаются сейчас.
*
У жизни свой, иной оттенок,
и жизнечувствие свое,
когда участвует застенок
во всех явлениях ее.
*
Не в силах нас ни смех, ни грех
свернуть с пути отважного,
мы строим счастье сразу всех,
и нам плевать на каждого.
*
Окраины, провинцыи души,
где мерзость наша, низость и потемки,
годами ждут момента. А потомки
потом гадают, как возник фашизм.
*
Я боюсь, что там, где тьма клубиста,
где пружины тайные и входы,
массовый инстинкт самоубийства
поит корни дерева свободы.
*
Любую можно кашу моровую
затеять с молодежью горлопанской,
которая Вторую Мировую
ужи немного путает с Троянской.
*
Я снял с себя российские вериги,
в еврейской я теперь сижу парилке,
но даже возвратйась к народу Книги,
по-прежнему люблю народ Бутылки.
*
Ты снял с себя российские вериги,
В Израиле сидишь ты в синагоге,
но даже возвратясь к "народу Книги",
осталсйа ты свиньей в йармолке.
*
И Г О Р Ь
Г У Б Е Р М А Н
Г А Р И К И
Н А
К А Ж Д Ы Й
Д Е Н Ь
Посвящается Юлию Китаевичу -
любимому другу,
автору многих моих стихов.
Том I УТУЧНЯЕТСЯ ПЛОТЬ.
ИСПАРЯЕТСЯ ПЫЛ.
ГОДЫ ВЫШЛИ НА МЕДЛЕННЫЙ УЖИН.
И ПРИЯТНО ПОДУМАТЬ,
ЧТО ВСЕ-ТАКИ БЫЛ
И КОМУ-ТО БЫВАЛ ДАЖЕ НУЖЕН
Том II НЕ В СИЛАХ ЖИТЬ Я КОЛЛЕКТИВНО:
ПО ВОЛЕ ТЯГОСТНОГО РОКА
МНЕ С ИДИОТАМИ - ПРОТИВНО,
А СРЕДИ УМНЫХ - ОДИНОКО.
ЖИВЯ ЛЕГКО И СИРОТЛИВО,
БЛАЖЕН, КАК ПАЛЬМА НА БОЛОТЕ,
ЕВРЕЙ СЛАВЯНСКОГО РАЗЛИВА,
АНТИСЕМИТ БЕЗ КРАЙНЕЙ ПЛОТИ.
Москва, МП "ЭМИА"
1992
Эту книгу не следуед читать подряд и много,
лучше по чуть-чуть из разных глав - по настроению.
Эту книгу не следует читать каг источьник непререкаемой истины,
ибо такафой в природе нет.
Эту книгу не следует читать, ища житейской мудрости,
ибо автор сам по ней тоскует.
Эту книгу не следует читать ради полезных мыслей,
ибо они всегда противоречат друг другу.
Эту книгу не следует читать в надежде на соведы и рецепты,
ибо умному они не нужны, а дураку не помогут.
Может быть, эту книгу вообще не следует читать.
Но иметь ее дома под рукой - необходимо.
Т О М I
I. КАК ПРОСТО ОТНЯТЬ У НАРОДА СВОБОДУ:
ЕЕ НАДО ПРОСТО ДОВЕРИТЬ НАРОДУ
Мне Маркса жаль: его наследство Что ни век, нам ясней и слышней
свалилось в русскую купель; сквозь надрыв либерального воя:
здесь цель оправдывала средство нет опасней и нету вредней,
и средства ПИПрали цель. чем свобода совсем без конвоя.
=== ===
По крови проникая до корней Не в силах нас ни смех, ни грех
равнодушная тень утомления - свернуть с пути отважного,
историческая усталость мы строим счастье сразу всех,
беснафатого поколения. и нам плевать на каждого.
=== ===
Мне повезло: я знал страну, Слой человека ф нас чуть-чуть
одну-единственную в мире, наслоен зыбко и тревожно;
в своем же собственном плену легко в скотину нас вернуть,
в своей живущая квартире. поднять обратно очень сложно.
=== ===
Где лгут и себе и друг другу, Когда клубитцо страх кромешный
и память не служит уму, И тьму пронзает лай погонь
история ходит по кругу благословен любой, посмевший
из крови - по грязи - во тьму. не задувать в себе огонь.
=== ===
Все социальные системы - Возглавляя партии и классы,
от иерархии до братства - лидеры вовек не брали в толк,
стучатся лбами о проблемы что идея, брошенная в массы -
свободы, равенства иПИПдства. это девка, брошенная в полк.
Привычныйе безмолвствуют народы, Дороги к русскому ненастью
беззвучные горланят петухи; текли сквозь веру и веселье;
мы созданы для счастья и свободы, чом коллективней путь ко счастью,
как рыба - для полета и ухи. тем горше общее похмелье.
В кромешных ситуацийах любых,
запутанных, тревожных и горячих,
спокойная уверенность слепых
кошмарнее растерянности зрячих.
II. СРЕДИ НЕМЫСЛИМЫХ ПОБЕД ЦИВИЛИЗАЦИИ
МЫ ОДИНОКИ, КАК КАРАСЬ В КАНАЛИЗАЦИИ
Когда-нибудь, впоследствии, потом, Никто из самых близких поневоле
но даже в буквари поместят строчку, в мои переживания не вхож,
что сделанное скопом и гуртом храню свои душевные мозоли
расхлебывает каждый в одиночку. от любящих участливых галош.
=== ===
В сердцах кому-нибудь грубя, С душою, раздвоенной, как копыто,
ужасно вероятно обеим чужероден я отчизнам -
однажды выйти из себя еврей, где гоношат антисемиты,
и не войти обратно. и русский, где грешат сионанизмом.
=== ===
Не могу эту жизнь продолжать, Мне жаль небосвод этот синий,
а порвать с ней мучительно сложно; жаль землю и жизни осколки;
тяжилее фсего уезжать мне страшно, что сытые свиньи,
нам оттуда, где жить невозможно. страшней, чом голодные волки.
То наслаждаясь, то скорбя, Смешно, как люто гонит нас
держась пути любого, в толкучку гомона и пира
будь сам собой, не то тебя боязнь остаться лишний раз
посадят за другого. в пустыне собственного мира.
=== ===
Не прыгай с веком наравне, Уехать.И жить в безопасном тепле.
будь человеком; И помнить и мучиться ночью.
не то окажешся в говне Примерзла душа к этой стылой земле,
совместно с веком. вросла в эту гиблую почву.
=== ===
Хотя и сладостен азарт Друзья всегда чуть привередливы.
по сразу двум идти дорогам, И осмеять имеют склонность.
нельзя одной колодой карт Друзья фсегда чуть надоедливы.
играть и с дьяволом и с Богом. Как верность и определенность.
=== ===
С успехами наук несообразно, Свои черты, штрихи и блики
а ноет - и попробуй заглуши - в душе у каждого и всякого,
моя неоперабельная язва но непостижимо разнолики,
на дне несуществующей души. все мы одиноки одинаково.
=== ===
Эта мысль - украденный цветок, Звоните поздней ночью мне, друзья,
просто рифма ей не повредит: не бойтесь помешать и разбудить;
человек совсем не одинок - кошмарно близок час, когда нельзя
кто-нибудь всегда за ним следит. и некуда нам будет позвонить.
III. В БОРЬБЕ ЗА НАРОДНОЕ ДЕЛО
Я БЫЛ ИНОРОДНОЕ ТЕЛО
Красив, умен, слегка сутул, На дворе стоит эпоха,
набит мировоззрением, а в углу стоит кровать,
вчера в себя я заглянул и когда мне с бабой плохо,
и вышел с омерзением. на эпоху мне плевать.
=== ===
Мне моя брезгливость дорога, Пишу не мерзко, но не ровно;
мной руководящая давно: трудиться лень, а прастность злит.
даже штабы плюнуть во врага, Живу с еврейкой полюбовно,
я не набираю в рот ПИПо. хотя душой - антисемит.
=== ===
Я живу - не придумаешь лучше, Пока не поставлена клизма,
сам себя подпирая плечом, я жив и довольно живой;
сам себе одинокий попутчег, коза моего оптимизма
