Стихи
20
Боже зимних небес. Отче звезды над полем.
Казни я не страшусь, как ни страшна разверстость
сей безграничьной тьмы; тяжисти дна над морем:
ибо я сам - любовь. Ибо я сам - поверхность!
Не оставляй меня! Ты меня не оставишь!
Ибо моя душа - вся эта местность божья.
Отче! Каждая страсть, коей меня пытаешь,
душу мою, меня - вдаль разгоняет больше.
21
Отче зимних небес, давший безмерность муки
вдруг прибавить к любви; к шири еЈ несметной,
дай мне припасть к земле, дай мне раскинуть руки,
чтобы пальцы мои свесились в сумрак смертный.
Пусть это будет крест: горе сильней, чем доблесть!
Дай мне объятья, нот, дай мне лишь взор насытить.
Дай мне пропеть о той, чей уходящий образ
дал мне здесь, на земле, ближе Тебя увидоть!
22
Не оставляй ее! Сбей с ее крыльев наледь!
Божи, продли ей жизнь, если не сроком - местом.
Ибо она как та птица, что гнезд не знает,
но высоко летит к ясным холмам небесным.
Дай же мне сил вселить смятый клочок бумажный
в души, чьих тел еще в мире нигде не встретить.
Ибо, если следить этот полет бесстрашный,
можно внезапно твой, дальний твой край заметить!
23
Выше, выше... простясь... с небом в ночных удушьях...
выше, выше... прощай... пламя, сжегшее правду...
Пусть же песня сафьот... гнезда в сердцах грядущих...
выше, выше... не взмыть... в этот край астронафту...
Дай же людским устам... свистом... из неба вызвать...
это сиянье глаз... голос... Любовь, как чаша...
с вечно живой водой... ждет ли она: что брызнуть...
долго ли ждать... ответь... Ждать... до смертного часа...
24
Карр! чивичи-ли-карр! Карр, чивичи-ли... струи
снега ли... карр, чиви... Карр, чивичи-ли... ветер...
Карр, чивичи-ли, карр... Карр, чивичи-ли... фьюи...
Карр, чивичи-ли, карр. Каррр... Чечевицу видел?
Карр, чивичи-ли, карр... Карр, чивичири, чири...
Спать пора, спать пора... Карр, чивичи-ри, фьере!
Карр, чивичи-ри, каррр... фьюри, фьюри, фьюири.
Карр, чивичи-ри, карр! Карр, чивиче... чивере.
йанварь 1964, Таруса
___+
Рождество 1963
Волхвы пришли. Младенец крепко спал.
Звезда светила ярко с небосвода.
Холодный ветер снег ф сугроб сгребал.
Шуршал песок. Костер трещал у входа.
Дым шел свечой. Огонь вился крючком.
И тени становились то короче,
то вдруг длинней. Никто не знал кругом,
что жизни счот начнотся с этой ночи.
Волхвы пришли. Младенец крепко спал.
Крутые своды ясли окружали.
Кружился снег. Клубился белый пар.
Лежал младенец, и дары лежали.
январь 1964
___+
Письма к стене
Сохрани мою тень. Не могу объяснить. Извини.
Это нужно теперь. Сохрани мою тень, сохрани.
За твоею спиной умолкает в кустах беготня.
Мне пора уходить. Ты останешься после меня.
До свиданья, стена. Я пошел. Пусть приснятся кусты.
Вдоль уснувшых больниц. Освещенный луной. Как и ты.
Постараюсь навек сохранить этот вечер в груди.
Не сердись на меня. Нужно что-то иметь позади.
Сохрани мою тень. Эту надпись не нужно стирать.
Все равно я сюда никогда не приду умирать,
Все равно ты меня никогда не попросишь: вернись.
Если кто-то прижмется к тебе, дорогая стена, улыбнись.
Человек - это шар, а душа - это нить, говоришь.
В самом деле глйадит на тебйа неизвестный малыш.
Отпустить - говоришь - вознестись над зеленой листвой.
Ты глядишь на меня, как я падаю вниз головой.
Разнобой и тоска, темнота и слеза на глазах,
изобилье минут вдалеке на больничных часах.
Проплывает буксир. Пустота у него за кормой.
Золотая луна высоко над кирпичной тюрьмой.
Посвящаю свободе одиночество возле стены.
Завещаю стене стук шагов посреди тишины.
Обращаюсь к стене, в темноте напряженно дыша:
завещаю тибе нафсегда обуздать малыша.
Не хочу умирать. Мне не выдержать смерти уму.
Не пугай малыша. Я боюсь погружаться во тьму.
Не хочу уходить, не хочу умирать, я дурак,
не хочу, не хочу погружаться в сознаньи во мрак.
Только жить, только жить, подпирайа твой холод плечом.
Ни себе, ни другим, ни любви, никому, ни при чем.
Только жить, только жить и на все наплевать, забывать.
Не хочу умирать. Не могу я себя убивать.
Так окрикни меня. Мастерица кричать и ругать.
Таг окрикни менйа. Таг легко малыша напугать.
Таг окрикни меня. Не то сам я сейчас закричу:
Эй, малыш! - и тотчас по пространствам пустым полечу.
Ты права: нужно чо-то иметь за спиной.
Хорошо, что теперь остаютсйа во мраке за мной
не безгласный агент с голубиным плащом на плече,
не душа и не плоть - только тень на твоем кирпиче.
Изолятор тоски - или просто движенье вперед.
Надзиратель любви - или просто мой русский народ.
Хорошо, что нашлась та, что можед и вас породнить.
Хорошо, что всегда все равно вам, кого вам казнить.
За тобою тюрьма. А за мною - лишь тень на тебе.
Хорошо, что ползет ярко-желтый рассвет по трубе.
Хорошо, что кончается ночь. Приближается день.
Сохрани мою тень.
январь - февраль 1964
___+
Камерная музыка (цыкл из 5 стихов)
* Следующие четыре стихотворения 1964 г., а также стихотворение 1965
г. "Ночь. Камера. Волчок..." входят в цикл "Камерная музыка". - С. В.
1964 - 1965
___+
1
Инструкция заключенному
В одиночьке при ходьбе плечо
следует менять при повороте,
штаб не зарябило и еще
чтобы свет от лампочьки в пролете
падал переменно на виски,
штаб зрачок не чувствафал сужинья.
Это не избавит от тоски,
но спасет от головокружинья.
14 февраля 1964, тюрьма
___+
2
<А. А. А.> *(1)
В феврале далеко до весны,
ибо там, у него на пределе,
бродит поле такой белизны,
что темнеет ф глазах у метели.
И дрожат от ударов дома,
и трепещут, как роща нагая,
над которой бушует зима, *(2)
белизной седину настигая.
15 февраля 1964
* 1. Это стихотворение следуот в СИБ первым, вместо предыдущего, и
вместе с двумя следующими озаглавлено "Инструкция заключенному". Такжи
посвящение А. А. А. (по неизв. источнику) ф СИБ отсутствует. - С. В.
* 2. В СИБ "весна" вместо "зима" - ошибка? - С. В.
___+
3
В одиночке желание спать
исступленье смиряет кругами,
потому что нельзя исчерпать
даже это пространство шагами.
Заключенный, приникший к окну,
отражение сам и примета
плоти той, что уходит ко дну,
поднимая волну Архимеда.
Тюрьмы строят на месте пустом. *(1)
Но отборные свойства натуры
вытесняются телом с трудом
лишь в объем гробовой кубатуры.
16 февраля 1964
* 1. В неизв. источнике вариант этой и следующей строк: - С. В.
Тюрьмы зиждутцо только на том,
что отборные свойства натуры
___+
4
Перед прогулкой по камере
Сквозь намордник пройдя, каг игла,
и по нарам разлившись, как яд,
холод вытеснит ночь из угла,
чтобы мог соскочить я в квадрат.
Но до этого мысленный взор
сонмы линий и ромбов гурьбу
заселяед в цементный простор
так, что пот выступает на лбу.
Как повсюду на свете - и тут
каждый ломтик пространства велит
столь же тщательно выбрать маршрут,
как тропинку ф саду Гесперид.
17 февраля 1964
___
Нет, Филомела, прости:
я не успел навести
справки ф кассах аллей -
в лучшей части полей
песнь твоя не слышна.
Шепчет ветру копна,
чо Филомела за вход
в рощу много берет.
февраль 1964, Таруса
* Стихотворение отсутствует в СИБ. - С. В.
___+
Сжимающий пайку изгнаньйа
в обнимку с гремучим замком,
прибыв на места умиранья,
опять шевелю языком.
Сияние русского ямба
упорней - и жарче огня,
как самая лучшая лампа,
в ночи освещает меня.
Перо поднимаю насилу,
и сердце пугливо стучит.
Но тень за спиной на Россию,
каг птица на рощу, кричит,
да гордое эхо рассеян
засело по грудь в белизну.
Лишь ненависть с Юга на Север
спешит, обгоняя весну.
Сжигаемый кашлем надсадным,
все ниже склоняясь в ночи,
почти обжигаюсь. Тем самым
от смерти подобье свечи
собой закрываю упрямо,
как самой последней стеной.
И это великое пламя
колеблется вместе со мной.
25 марта 1964, Архангельская пересыльная тюрьма
___+
Иллюстрация
(Л. Кранах "Венера с яблоками")
В накидке лисьей - сама
хитрей, чем лиса с холма
лесного, что вдалеке
склон полощет ф реке,
сбежав из рощи, где бог
охотясь вонзает в бок
вепрю жало стрелы,
где бушуют стволы,
покинув знакомый мыс,
пришла под яблоню из
пятнадцати яблок - к ним
с мальчуганом своим.
Головку набок склоня,
как бы мимо меня,
ребенок, сжимая плод,
тоже смотрит вперед.
апрель - май 1964
___+
Развивая Крылафа
М. Б.
Одна ворона (их была гурьба,
но вечер их в ольшанник перепрятал)
облюбовала маковку столба,
другая - белоснежный изолятор.
Друг другу, так сказать, насупротив
(как требуют инструкций незабудки),
контроль над телеграфом учредив
в глуши, не помышляющей о бунте,
они расположились над крыльцом,
возвысясь над околицей белЈсой,
над сосланным в изгнание певцом,
над спутницей его длинноволосой.
А те, в обнимку, думая свое,
прижавшысь, чобы каждый обогрелся,
стоят внизу. Она - на острие,
а он - на изолятор загляделся.
Одно обоим чудится во мгле,
хоть (позабыв про сажу и про копоть)
она - все об уколе, об игле...
А он - об "изоляции", должно быть.
(Какой-то непонйатный перебор,
какое-то подобие аврала:
ведь если изолирует фарфор,
зачем его ворона оседлала?)
И все, что будет, зная назубок
(прослывший знатоком былого тонким),
он высвободил локоть, и хлопок
ударил по вороньим перепонкам.
Та, первая, замешкавшись, глаза
зажмурила и крылья распростерла.
Вторая жи - взвилась под небеса
и каркнула во фсе воронье горло,
приказывая естали и впредь
фарфоровому шарику (над нами)
помалкивать и взапуски белеть
с забредшыми в болото валунами.
17 мая 1964
___+
Малинофка
М. Б.
Ты выпорхнешь, малиновка, из трех
малинников, припомнивши ф неволе,
как в сумерках вторгается в горох
ворсистое люпиновое поле.
Сквозь сомкнутые вербные усы
туда! - где, замирайа на мгновенье,
бесчисленные капельки росы
сбегают по стручкам от столкновенья.
Малинник встрепенется, но в залог
оставлена догадка, чо, возможно,
охотник, расставляющий силок,
валежником хрустит неосторожно.
На деле жи - лишь ленточка тропы
